Жилище в обрядах и представлениях восточных славян

«Прежде чем перейти жить в новый дом, пускают на ночь петуха. И если только петух там запоет и сейчас подохнет (что будто бы и случается), то это означает, что хозяин дома умрет, если только он вошел туда жить, а если после первого петуха пустить другого и третьего и все они один за другим передохнут, тогда заказывают (закупляют) мшу (обедню), угощают нищих для умилостивления гнева божия и только после всего этого в нашей местности (Витебский у.) переходят в новый дом и живут там, как уверяют, благополучно»[312].

«Как проснемся на заре, чтобы добрые люди не видели, чтобы худого слова не сказали, чтобы кто путь не перешел… Петух и курица с нами. Как идем через порог, петуха и курицу пустим вперед себя»[313].

В приведенных описаниях первых шагов переселения в новый дом обращают на себя внимание несколько моментов. Прежде всего, этот обряд следует отнести к числу мантических ритуалов. Их общий смысл — моделирование временного аспекта жизни людей в новом жилище. В конкретной ситуации переселения их можно интерпретировать и как своего рода проверку того, обладает ли построенный дом качествами, необходимыми для нормальной (с точки зрения данного коллектива) жизни в этом доме. Причем характерно, что проверялись не только практические (прочность, надежность и т. п.), но и знаковые свойства дома, т. е. оценивался его семиотический статус (жилище — не жилище).

В новый дом старались пустить живое существо (петуха, курицу, кошку), которое, скорее всего, выступало в роли ритуального двойника человека, его дублера (ср. поверье о смерти в течение года жильца, вошедшего в дом первым). Показательно, что в их число входят наиболее близкие человеку домашние животные и птица. Если учесть, что необжитый дом представлялся нечистым, то выбор кошки, курицы и особенно петуха и с этой точки зрения не случаен, так как в системе восточнославянских верований им приписывалась очистительная функция.

Можно предположить и мифологические корни этой процедуры, прежде всего мифологический прецедент заселения мира живыми существами в устойчивой последовательности: сначала животные, а потом люди. Белорусский материал, кроме того, дает возможность провести аналогии с семиэтапными схемами творения мира. По свидетельству Д. К. Зеленина, у белорусов животные ночуют в новом доме в течение 6 дней: в 1-й — петух и курица, во 2-й — гусь или кот с кошкой, в 3-й — поросенок, в 4-й — овца, в 5-й — корова, в 6-й — лошадь, а в 7-й — хозяин с огнем и хлебом или тестом в квашне[314]

.

Сравнительный анализ материала показывает, что дом заселяется в определенной последовательности, а именно в порядке возрастающей ритуальной ценности: 1) кот (кошка), 2) петух и курица, 3) поросенок, 4) овца, 5) корова, 6) лошадь, 7) человек. Обычно эта схема представлена в редуцированном виде, но приведенные белорусские данные позволяют восстановить ее в максимально развернутом. Причем, как показал Вяч. Вс. Иванов, наиболее ценные в ритуальном отношении четыре элемента последовательности человек — лошадь — корова — овца восходят не только к праславянской, но и к общеиндоевропейской традиции, на что указывают совпадения славянских данных с древнеиндийскими и римскими[315]. Как мы увидим ниже, можно говорить о двух последовательностях в обряде заселения дома: 1) уже указанная последовательность животных; 2) последовательность людей.

Непосредственному переходу людей в новый дом предшествует также ряд операций, связанных с «переселением» домового и перенесением некоторой сущности прежнего жилья («доли»), воплощенной, например, в огне прежнего очага, в некоторых его атрибутах, в домашнем соре, иконах и т. п. В некоторых случаях все это принимает синкретический, нерасчлененный характер и может манифестироваться в одном объекте, наделенном высокой степенью семиотичности. Ср., например: «Переходя в новый дом, хозяин ночью ходит в старый дом, кланяется на все четыре стороны и приглашает домового пожаловать в новый дом. В новом доме в подизбице или же на чердаке ставится и угощение домовому: ломоть хлеба с солью и чашка водки»[316].

«С переходом на новое жительство считали также необходимым со старого места взять лукошко навоза и перенести на новый двор»[317].

«С переходом в новый дом или на квартиру на прежней выметают и выбрасывают сор, чтобы не оставить доли в покинутом доме и затем горсть сора переносят в новый дом и бросают его в передний угол»[318].

«Если в новое помещение переселяется вся семья, то глава семьи накладывает горячих углей в горшок и несет его в новую избу»[319]

.

«В Чембарском уезде (Пенз. губ.) домовых зазывают в мешок и в нем переносят на новое пепелище, а в Любимском уезде (Яросл. губ.) заманивают горшком каши, которую ставят на загнетке»[320].

«В Казанской губернии при переходе в новый дом „насыпали на лапоть из-под печки“ и приговаривали: „Домовой, домовой, не оставайся тут, а иди с нашей семьей“; „Дедушка, соседушка, иди к нам“, — закликали домового в новый дом в Вологодской губернии»[321].