Жить надо !

Поэтому когда вы общаетесь с теми или иными текстами, читаете слова великих мудрецов человечества, нужно быть внимательными к себе, чтобы автоматически не отсекать все, что "не имеет отношения" к духу. От действительного духа до того, что мы теперь этим называем, - большая дистанция. Душок такой от нашего духа остался. И вот тогда более или менее становится ясным это удивительное противоречие: казалось бы, человек, человечество становится все более сильным, все более знающим, все более мугущим, - а в действительности все более слабым. Страх заменил радость бытия. А страх и ложь - близнецы-братья, кто более матери истории ценен? Мы говорим страх - тут же возникает ложь. Мы говорим ложь - тут же возникает страх.

Конечно, если говорить позитивно, то есть пытаться ответить на наш любимый вопрос "А как с этим жить?", то все становится еще сложнее, чем на уровне осознавания. Осознать это трудно, вы это прекрасно уже понимаете, а уж реализовать-то тем более. Я не думаю, что мы в течение жизни одного поколения сумеем сделать сколько-нибудь значительный шаг в эту сторону, в смысле реализации. Но думается мне, что в течение жизни нашего поколения, то есть тех, кто сейчас живет, можно сделать значительный шаг в сторону осознавания. И прежде всего не проповедью, а собственными усилиями приблизиться в своей обыденной жизни к такому качеству, в котором равноправно присутствуют обе эти правды. Это, конечно, поначалу очень страшно. Это требует очень больших усилий и квалификации, дабы каким-то адекватным способом передавать и объяснять другим людям,ведь, как известно, при усмотрении истины слова не нужны, слова нужны, чтобы эту истину передать другому. И следует понять, что такое решение, такая попытка влечет за собой фундаментальное переустройство всей повседневной нашей жизни. Фундаментальный пересмотр самого отношения к жизни и к себе самому. Но беру на себя смелость сказать, что это главный духовный подвиг нашего времени. Вот я мысленно ставлю рядом своего Мастера и Флоренского. Один - суфийский Мастер, в своих смешных формах, смешных для европейского человека, со своей игрой в незнание русского языка, со своими акцентами и суфийской традицией использовать снижение до упора. Другой- православный священник, мыслитель, ученый, утонченный красавец, "византиец", как его поругивали внутри церкви. Один на своем утонченном, рафинированном, глубоко философском языке формулирует эту великую правду о человеке, о том, что человек - это две правды: правда бытия и правда смысла. А другой, пустив чашу по кругу, смеясь, говорит, когда его спрашивают - "Что самое главное?" - "Жить надо". И они из одного места.

В чем, на мой взгляд, красота духовного сообщества? В том, что это тот социально-психологический мир, в котором встречаются, дружат, и понимают, и любят друг друга представители самых разнообразных социально-психологических миров, народов, эпох, мест. И это лучшее доказательство того, что у человечества есть возможность построить метамир, мир, который включает в себя без напряжения все остальные миры. Во всяком случае, большую часть человеческих миров. Духовное общество может это сделать - ведь в нем во все времена сохранялось, говоря языком Флоренского, знание о двух правдах человеческого существа. Знание о необходимости предельного развития бытия и предельного развития смысла. Знание о том, что дух и плоть есть неотъемлемые, хоть и противоречивые сущности человека, человеческой жизни. И потому там или совсем нет, или почти нет лжи. И там почти нет страха, а в высших реализациях совсем нет страха. Мне даже трудно сегодня с вами общаться, потому что живая ткань общения все время нарушается ссылкой на авторитет. Сегодня я не могу быть перед вами один. Мы втроем - Флоренский, Мирзабай Кимбатбаев и я. Я не смог их сегодня оставить, идя к вам. И, может быть, в этом есть свой смысл, своя жизнь. Может быть, это поможет кому-нибудь из вас проникнуть в природу своих страхов, а значит - в природу своей лжи. А проникнув в природу своих страхов и своей лжи, вы можете проникнуть в природу страха и лжи другого человека. Мы все трое разные, но я сделан и из них. Мы вчера говорили о Матери нашей. А сегодня так получается, что эта беседа об Отце. Не случайно во всех истинных традициях бытие и смысл, истина и страсть неразрывны. И то, что объединяет образ человека, в котором они соединены, и образ человечества, в котором они соединены, это и есть лик Отца нашего. Это суровый лик, суровый, с нашей точки зрения. Ибо представьте себе, какой целостностью, тотальностью надо обладать, чтобы дать через себя бесконечно и одновременно реализоваться этим двум великим правдам - правде бытия и правде смысла. Какой мощью и какой мудростью. Чем-то нам еще пока неизвестным, о чем мы пока только еще начинаем с вами задумываться. Но уже сегодня мы в начале нашего пути, сложного пути, пути к Отцу.