Живая мишень

Джей Ло, кажется, а может, еще черт знает кто — в общем, какая-то похожая на нее кинозвезда, зарегистрировала их у стойки в холле. Над входом висели большие белые занавески, которые, словно флаги, трепетали на ветру.

— Добрый день и добро пожаловать в «Делано», господа, — сказала сестра-близнец Дженнифер Лопес. — Попрошу вас назвать свои имена.

— Мы всего-навсего мистер Джонс и мистер Сатерленд, и не имеем ни малейшего отношения к шоу-бизнесу. Надеемся, что вы не будете возражать против нас.

— Все нормально, вы числитесь в списке. Вот ваши имена, — сказала она, вручив им две регистрационные формы и даже не улыбнувшись.

Сток мысленно вычеркнул ее имя из списка женщин, которые были у него на примете в настоящее время. Он искал, кому мог бы подойти титул «госпожа Стокли Джоунс младшая». Экс-госпожа Джоунс после развода двинула в Нью-Джерси со своим ортопедом. Сток сказал судье, что его жена Тавания ушла к ортопеду, потому что всегда хотела иметь мужчину у своих ног.

Он поведал об этом Россу, когда Джей Ло вручила им пластмассовые карты-ключи от их номеров.

— Да ладно, Росс, это было здорово сказано, — заметил Сток. — Иметь мужчину у своих ног. Признайся, ты ведь тоже подумал, что это забавно, правильно? Никогда не засмеется — такой уж это человек, мой друг Росс.

Росс со Стоком сидели у длинного прямоугольного бассейна с зеленовато-голубой водой, который простирался вниз до самого берега моря, окаймленный пальмами, и смотрели на загорелые тела в купальниках. Стокли философски размышлял о сущности женского купального костюма, в то время как Росс говорил по сотовому с каким-то капитаном из полиции Майами, округ Дейд, назначая встречу.

— Довольно много вещей на этом свете остаются неизменными, — заметил Сток, не обращаясь ни к кому в отдельности, — но к ним нельзя отнести женский купальный костюм. Я имею в виду, он постоянно меняется — становится все меньше и меньше год от года, и хоть бы что. Ты видел когда-нибудь, чтобы женские купальники становились больше? Вряд ли. И могу с уверенностью сказать тебе, что с того самого проклятого дня, когда я родился, эти купальники постоянно уменьшаются.

Сток приложился к соломинке и потянул из стакана вишневую диетическую «колу», пристально рассматривая разворачивающуюся перед ним сцену в бассейне «Делано». Женщины, плавающие в бассейне, делились между собой своими женскими причудами, стараясь не замочить волосы; блестящие от солнцезащитного крема белые парни, лежащие в шезлонгах на краю бассейна, о чем-то болтали по сотовым телефонам, и на каждом были эти проклятые округло-треугольные темные очки из фильма «Матрица-перезагрузка», часть девятая. Одна убийственная блондинка, звезда музыкальных видеоклипов, вылезла из бассейна, и Сток просто разинул рот, увидев, что она обнажена до пояса. Титьки наружу. Топлес в общественном месте? Это что, не выходит за рамки закона?

Он посмотрел на Сатерленда, пытаясь догадаться, о чем тот думает. Солнце было высоко и палило нещадно. Шотландец закончил разговор и спрятал телефон, затем накрыл голову белым носовым платком.

— Росс, о чем ты сейчас думаешь? Я знаю, на что ты сейчас смотришь, но скажи мне, черт бы тебя побрал, о чем ты думаешь?

— Я думаю, что провести сегодня два часа на месте преступления стало бы кощунственной тратой времени.

— Вот видишь! Это профессиональное взаимодействие Скотленд-Ярда и нью-йоркской полиции. Я ведь думал как раз о том же самом, дьявол тебя побери! Вряд ли есть что-то еще, чего мы не знали бы об убитом парне из спецназа, верно я говорю?

— Согласен.

Сотовый телефон Стока завибрировал, и он вытащил его из внутреннего кармана куртки от легкого спортивного костюма.

— Джонс слушает.

Он дотронулся до отворота куртки, затем посмотрел на Росса и сказал ему губами:

— Проповедник.

Он говорил с Проповедником. Тот сообщил, что получил добро от шефа и готов провести с ними эту неделю. Сток сказал ему: «Это здорово, брат, держи двигатель прогретым, а салон прохладным». Они выйдут к парадному входу через пять минут.

— Перед нами выбор, Росс, — сообщил Сток, захлопнув телефон. — Мы можем направиться в Маленькую Гавану и начать опрашивать людей на Калле Охе. Или пойдем глянем на дядю нашего приятеля из кубинского сопротивления по имени Конч, Цезара де Сантоса, которого она нам посоветовала взять в спутники.

— Думаю, лучше остановиться на втором варианте, — решил Росс, ставя на столик недопитый «Бад» и вставая. — Пойдем. Мы позвоним ему из машины и скажем, что едем. Но лучше помнить об одном, Стокли. Мы ни в коем случае не можем обсуждать причастность Хока к подавлению кубинского военного переворота. Ни с кем. Никогда. Ни звука об этом, как будто ничего не было.

Сток посмотрел на него так, как будто Росс сошел с ума.

— Извини, партнер, — сказал Росс.