Животные рядом с нами

Бык не хищник, как лев или тигр, это всего-навсего травоядное животное. Еще недавно он пасся на своем деревенском выгоне, то мирно пощипывая траву, скудную траву безлесной Испании, то вступая в поединок со своими сверстниками за влияние в стаде: ведь каждому бычку хочется со временем стать вожаком. Молодые быки так же, как жеребцы, бараны или козлы, постоянно сражаются в турнирах, где выявляется сильнейший, но при этом все они строго соблюдают правила, предписанные природой. Никогда бык не заколет более слабых собратьев своими длинными, словно кинжалы, рогами. Рога нужны быку лишь для защиты, защиты стада от волков и медведей. Быки не убийцы!

Но вернемся к нашему боевому быку. …О бедный маленький бычок! О дитя серо-зеленых, залитых солнцем пастбищ Испании! Полное жизни молодое существо, впитавшее с молоком матери правила честного спортивного поединка. Ты и не подозреваешь, что тебя ожидает. Здесь на широкой, посыпанной желтым песком арене, где нет ни одной былинки, перед тобой бесчестный противник. Он борется другим оружием. На этом поле тебе не на что рассчитывать…

Теперь к быку направляется пестро одетый человек с красным полотнищем в руках. Кто придумал, что быкам ненавистен красный цвет? По всему видать, что бык так же равнодушен к одиноко стоящему перед ним тореро, как и к пастуху на деревенском выгоне. И хотя, перед тем как выпустить из хлева, его раздразнили и привели в ярость, он весь поглощен теперь разглядыванием гудящей, окружающей его стены любопытных человеческих лиц.

Львы и тигры рычат. Бык, маленький и совсем растерявшийся перед этой толпой, начинает мычать. Он мычит так же, как корова в хлеву. И, слыша это мычание, мы вспоминаем наши детские книжки. Но вот тореро взмахивает полотнищем у самой морды быка, и тот бросается к нему. Бросается без всякой злобы. Тореро отпрыгивает, и бык проносится под полотнищем.

По правилам турнирных схваток животное, отскочившее в сторону, считается побежденным. Ведь смысл таких поединков состоит в том, чтобы выявить сильнейшее животное, способное, приняв удар головой, выдержать могучий натиск атакующего противника. Но кто же теперь перед ним? Уж не мартышки ли какие-то или, быть может, павианы? Они дразнят его, делают ложные выпады, и в последний миг, отскочив в сторону, нападают сзади.

И вот этакий разряженный «павиан» медленно приближается к быку. В его воздетых кверху руках какие-то палки с крючками, украшенные разноцветными лентами. Быку кажется, что этот хвастун собирается помериться с ним силами, и он пытается боднуть его. Но тореро, отпрыгивая в сторону, вонзает ему в спину, в наиболее чувствительное место между лопатками, острые дротики. Бык уже давно разъярен, а в ярости боль, во всяком случае вначале, не очень заметна. Но почему же этому «павиану», нарушающему рыцарские правила поединка, злоупотребляющему благородством животного, столь восторженно рукоплещут зрители?

Крикливо одетые проворные «мартышки» доводят быка до неистовства. Мельтеша перед ним, они колют, щиплют, рвут кожу, наносят раны. Теплая кровь струится по атласно-черной шкуре быка. Боль пронзает все его существо.

Наконец у одного из мучителей слетает с ноги лакированная туфля, бык набрасывается на его мулету, и тореро прыжками мчится к барьеру, чтобы укрыться за ним. Второго тореро бык поднимает на рога и отбрасывает в сторону. Противник не возвращается, а по законам поединка это должно означать, что он признает себя побежденным. И бык, считая, что победа за ним, оставляет тореро в покое.

Еще один тореро падает. У меня даже дух захватывает: теперь бык может пронзить его своими великолепными, длинными рогами. Но он, немного понаблюдав за лежащим навзничь человеком, оставляет его в покое. Ведь в поединке определяется сильнейший. Убийство же быку несвойственно. Если бы он мог знать, что за игра здесь идет!

Быка без конца злят, наносят ему раны, все новые и новые палки с крючками на конце — бандерильи — впиваются в его тело, раскачиваясь на каждом шагу. Они возбуждают невыносимую боль, царапая и раздирая чувствительную надкостницу. Струится кровь, и бык слабеет. Три, нет четыре «доблестных» бойца кружатся, пританцовывая около быка. Если кому-нибудь из них грозит опасность, то остальные бросаются к быку, подставляя его рогам красные шелковые тряпки. Совсем ослабевши бык топчется на месте и мычит. И мычание это звучит так же мирно, как над деревенскими лугами.