Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону

Война с Наполеоном началась. Наполеон напирает, русские отступают. Ранее Александр поддерживал замыслы адмирала Чичагова и предполагал перед ним два возможных пути. Чичагов под напором обстоятельств выбирает путь соединения с двумя русскими армиями и вступление в войну против Наполеона. До войны и граф Румянцев считал, что угроза нападения Наполеона на Россию – это угроза дальновидного политика, угроза гениального полководца, но только угроза, потому что каждому известно, что Россия непобедима, угроза, «которую он считал необходимою лишь для того, чтобы с большим успехом начать и вести мирные переговоры…». Граф Румянцев знал о том, что, находясь в Дрездене, Наполеон, узнав о том, что у его наследника начали появляться зубы, шутил, что он из Дрездена вернется в Париж. Шутки шутками, а граф Румянцев поверил, что так и произойдет. И войны не будет.

На этот раз граф Румянцев, опытный политик, знаток европейской жизни, ошибался, поверив в противоречивый гений Наполеона: в эти мгновения в Наполеоне победил «заносчивый завоеватель, мечтающий только о битвах и военной славе», а граф Румянцев надеялся, что в нем победит «политическая мудрость», что союз с Россией и мирное обладание созданной им империей – это огромное достижение всей его жизни, а мечты о всемирном владычестве французский император должен отбросить, как никчемные и вредные. Но граф Румянцев не столь глубоко знал неистовый гений Наполеона…

Александр I написал адмиралу Чичагову, что думать о наступлении на Константинополь преждевременно, надо сначала победить Наполеона.

Войска Наполеона вторглись в пределы России 12 июня 1812 года. По одним сводкам их было около 500 тысяч человек, по другим – их было чуть больше 200 тысяч. 160 тысяч русских солдат и офицеров встретили их на границе России.

В этот вечер император Александр присутствовал на бале, который устроили в его честь его генерал-адъютанты. Министр полиции Балашов во время бала подошел к императору и шепнул, что французы начали переправу через Неман. Император пробыл на бале еще час, а потом удалился, чтобы оставшуюся часть ночи провести в работе, отдавая первые приказы по армии: корпусам 1-й армии отступить к Свенцянам, Платову – ударить во фланг неприятелю, князю Багратиону – поддержать Платова. В приказе нашим армиям император подчеркнул: «Я с вами». А в приказе фельдмаршалу графу Салтыкову император Александр писал:

«Граф Николай Иванович!

Французские войска вошли в пределы нашей Империи. Самое вероломное нападение было возмездие за строгое наблюдение союза. Я для сохранения мира истощил все средства, совместные с достоинством Престола и пользою моего народа. Все старания мои были безуспешны…»

13 июня император Александр приказал генерал-адъютанту Балашову явиться к 10 часам вечера и, как только он явился, спросил его:

– Ты верно не знаешь, зачем я тебя позвал. Я намерен тебя послать к императору Наполеону. Я сейчас получил донесение из Петербурга, что нашему Министерству иностранных дел прислана нота от французского посольства, в которой изъяснено, что как наш посол в Париже князь Куракин неотступно требовал, два раза в один день, паспортов из Франции, то это принимается за разрыв и повелевается и равномерно и графу Лористону просить паспортов и ехать из России… Я не ожидаю от сей посылки прекращения войны, но пусть же будет известно Европе и послужит новым доказательством, что начинаем ее не мы. Письмо Наполеону я сейчас напишу. Далеко не уходите.

Во втором часу ночи, как свидетельствуют источники, император Александр снова вызвал Балашова и прочитал ему только что написанное письмо к Наполеону: «Государь, мой брат! Вчера дошло до моего сведения, что, несмотря на добросовестность, с которою я исполняю все мои обязательства в отношении к Вашему Императорскому Величеству, Ваши войска перешли русские границы. Сейчас я получил из Петербурга ноту, которою, по поводу этого вторжения, граф Лористон извещает меня, что Ваше Величество считаете себя в неприязненных отношениях со мною с того времени, как князь Куракин потребовал свои паспорта. Причины, по которым герцог Бассано отказывал ему в выдаче паспортов, никогда бы меня не заставили предполагать, чтобы этот поступок мог послужить предлогом к вторжению. Действительно, мой посланник не имел на это от меня повеления, как он и сам заявил, и лишь только я узнал о его поступке, то немедленно выразил ему мое неодобрение и поручил по-прежнему исполнять возложенные на него обязанности. Если Ваше Величество не расположены проливать кровь наших подданных из-за такого недоразумения и согласитесь вывести свои войска из русских владений, то я оставлю без внимания все происшедшее, и соглашение между нами сделается возможным. В противном же случае я буду принужден отражать нападение, которое ничем не вызвано с моей стороны. Вашему Величеству представляется еще возможность избавить человечество от бедствий новой войны».

Вручив Балашову собственноручное письмо Наполеону, император Александр сказал: