Жизнь и приключения Мартина Чезлвита (главы I-XXVI)

- Что думали, сэр? - спросил Марк.

- Как это странно, что люди едут искать счастья в такую жалкую дыру, как Новые Фермопилы, когда тут же поблизости есть место гораздо лучше и, можно сказать, совсем другого рода!

Он говорил тоном, настолько не похожим на обычную его самоуверенность, и так явно боялся услышать ответ Марка, что доброму малому стало его жаль.

- Знаете ли, сэр, - сказал Марк, стараясь как можно осторожнее намекнуть ему на истинное положение дел, - нам нельзя ни на что надеяться. Да и не стоит: Мы же с вами решили, что будем мириться с тем, что есть; все равно хуже не будет. Ведь правда, сэр?

Мартин только взглянул на него и ничего не ответил.

- Ведь и Эдем, как вы знаете, еще не совсем отстроен, - сказал Марк.

- Черт вас возьми, Марк, - сердито закричал Мартин, - как вы можете ставить Эдем на одну доску с этой трущобой? Рехнулись вы, что ли? Ну, не обижайтесь на меня, я погорячился!

Он отошел в сторону и целых два часа расхаживал по палубе взад и вперед. Больше он не разговаривал с Марком, только пожелал ему спокойной ночи; и даже на другой день не касался этой темы, а говорил о других, совсем посторонних вещах.

Чем дальше они продвигались вперед, подходя все ближе и ближе к концу пути, тем однообразнее и печальнее становилась природа, - настолько печальнее, что они, казалось, еще живыми вступали в мрачные владения великана Отчаяние *. Плоское болото, заваленное буреломом, трясина, где погибла и сгнила вся цветущая растительность земли, для того чтобы из ее праха возникла ядовитая, гнусная поросль; где даже деревья походили на гигантские плевелы, порожденные из ила горячим солнцем, которое сжигало их; откуда по ночам поднимались вместе с туманами смертельные болезни, ища себе жертв, и расползались над водой, охотясь за ними до рассвета; где даже благословенное солнце, сиявшее с высоты на эту стихию разложения и заразы, казалось страшным, - таково было царство Надежды, по которому проходил их путь.

Наконец они остановились - это был Эдем. Воды всемирного потопа, казалось, схлынули с него всего какую-нибудь неделю тому назад - так затянуло илом и перепутанной травой отвратительное болото, носившее это имя.

У берега оказалось слишком мелко, и потому они переправились к пристани на лодке, уложив рядом с собой все свое добро. Среди темных деревьев виднелись бревенчатые домишки, в лучшем случае похожие на коровники или плохонькие конюшни. Но где же набережные, рынки, общественные здания?

- Вот идет эдемец, - сказал Марк, - он нам поможет перенести вещи. Эй, сюда!

В густеющем мраке к ним очень медленно подходил человек, опираясь на палку. Когда он подошел ближе, они заметили, что он бледен и худ и что его беспокойные глаза глубоко ввалились. Одежда из синей крашенины висела на нем клочьями. Он был без шапки и босиком. На полдороге он остановился, сел на пень и сделал им знак подойти ближе. Они послушались, и он, схватившись за бок, словно от боли, долго смотрел на них изумленными глазами, с трудом переводя дыхание.

- Приезжие! - воскликнул он, как только собрался с силами.

- Они самые, - сказал Марк. - Как ваше здоровье, сударь?

- Только что переболел горячкой, - отвечал тот слабым голосом. Сколько недель валялся без ног. А это, должно быть, ваши вещи? - спросил он, указывая на их имущество.

- Да, это наши вещи, - сказал Марк. - Не можете ли вы рекомендовать нам кого-нибудь, кто помог бы донести их до города?

- Мой старший сын донес бы, если б мог, - отвечал Эдемед, - только сегодня у него приступ лихорадки, он завернулся в одеяло и лег. А младший у меня умер на той неделе.

- Сочувствую вам, уважаемый, от всей души, - сказал Марк, пожимая ему руку. - Не беспокойтесь о нас. Идемте со мной, я вас поддержу. Вещам ничего не сделается, сэр, - сказал он Мартину, - не так уж тут много народу, чтобы их украли. Все-таки утешение!

- Да! - воскликнул старик. - Людей ищите или здесь, - он стукнул палкой в землю, - или вон там, в зарослях, дальше к северу. Почти всех мы похоронили. Остальные сбежали. А кто еще остался жив, не выходит по вечерам.

- Значит, ночной воздух тут вреден? - спросил Марк.

- Смертельный яд, - ответил поселенец.

Марк, ничуть не встревожившись, словно этот воздух восхваляли ему, как амброзию, повел старика под руку и по дороге рассказал ему, какой участок они купили, и спросил, где он находится. Совсем близко от его бревенчатого домика, ответил тот, так близко, что он хранит там кукурузу; сегодня вечером пускай уж они его извинят, а завтра он постарается все оттуда убрать. После этого он преподнес им образчик местных новостей, рассказав, что собственными руками похоронил последнего хозяина участка, - но и эту новость Марк выслушал невозмутимо, ни на волос не выйдя из равновесия.