Жизнь и смерть Бенито Муссолини

встреча произвела впечатление на Муссолини. Вдоль улиц были выставлены шеренги солдат в стальных серых касках, здания украшены знаменами. Несмотря на проливной дождь, обрушившийся на Мюнхен, многотысячные толпы, пришедшие приветствовать «лучшего друга Германии», неистовствовали. Над городом словно повис рев голосов.

В кабинете фюрера в мюнхенском «Коричневом доме» висел только один портрет — Фердинанда Второго, а у стены скульптура — бюст Бенито Муссолини. Об этом дуче не был осведомлен, не сказал о бюсте ни Чиано, никто другой. Муссолини не мог скрыть своего восхищения.

В ходе первой беседы Гитлер был суетлив, говорил повышенным тоном, перескакивал с одной темы на другую. Все это фиксировал ум Муссолини. Кульминационным моментом был грандиозный митинг в Берлине, где Гитлер и Муссолини заявили о дружбе между двумя нациями; до этого они отработали в деталях условия антикоминтерновского пакта, к которому Италия присоединилась 6 ноября 1937 года (как заметил Чиано, чтобы показать свое отношение к 20-й годовщине Октябрьской революции в России).

Вот как описывала эти события Ракеле Муссолини.

По возвращении из Мюнхена и Берлина Бенито рассказал мне детали визита, о том грандиозном приеме, который был ему оказан, о фантастических парадах, данных в его честь. Он сказал, что в особенности его поразили немецкая организованность и военный аппарат. «Это — превосходная машина, все части которой действуют отлаженно и точно». Рассказывал он и о забавных происшествиях, когда, по воле случая, оказывались под угрозой все тщательные приготовления. Я привожу его слова.

«Во время военного парада тамбурмажор в какой-то момент сделал неловкое движение, и его палочка полетела в голову следующего за ним всадника — солдата. Его лошадь закусила удила и побежала вскачь прямо перед правительственной трибуной. Гитлер засмеялся, я — тоже. После он доверительно сказал мне: «Кто знает, как это обернется дан бедняги солдата? Теперь вся отличная немецкая организация придет в движение. Генерал накажет полковника, полковник накажет майора, майор —

капитана, капитан — лейтенанта, лейтенант — адъютанта, адъютант

— сержанта, сержант — капрала и, наконец… бедный солдат! Он получит сполна».

Затем, уже серьезно, Муссолини изложил мне политические цели. «Мы хотим создать нерушимый антибольшевистский фронт от Черного до Средиземного моря. Фюрер и я полностью согласны в оценках большевистского маневра в Испании. Я могу сказать, что в Испании мы впервые столкнулись с большевизмом как с активной военной силой. Мы приложим все наши усилия к тому, чтобы расширить и укрепить нашу оборонительную систему. Я настаиваю на том, чтобы она носила только оборонительный характер и не имела никаких военных агрессивных целей. Если нам удастся создать действительно внушительный блок наций, я думаю, что у нас хватит сил заставить Москву ограничить свое поле деятельности пределами собственных границ».