Жизнь на общем языке

– То есть я правильно понимаю, – принялась выяснять подробности Клавдия, – что мы сейчас снова куда-то поедем? И эта юрта не конечная станция нашего вояжа?

– Ну вообще-то это конечная станция, – нисколько не прояснил ситуацию своим ответом Ладожский, – мы недалеко отъедем, а потом снова сюда вернемся.

– Так, – разозлилась отчего-то Клавдия. – Я ничего не поняла, и мне это не нравится. Объясни сейчас же: куда и зачем мы поедем?

Он не ответил. Подошел, встал совсем близко, взял ее руку в свою большую, крепкую ладонь, посмотрел Клавдии в глаза, дождался ее ответного прямого взгляда и спросил:

– Ты мне доверяешь?

– Да, – все так же ворчливо-недовольно, но ни секунды не задумываясь ответила Клава.

– Я привез тебя сюда не за тем, чтобы знакомить с моей монгольской родней и проводить этническую экскурсию, хотя и для этого тоже, разумеется. Но в первую очередь для того, чтобы показать тебе кое-что. – И спросил, доверительно понизив голос: – Ты готова к сюрпризу?

– Ну-у-у… – протянула наигранно недоверчиво Клавдия, – если это не какой-то треш, страшный саспенс или замороченный опасный квест…

– Нет, ничего из перечисленного тобой. Все абсолютно безопасно и не страшно, – уверил он ее и улыбнулся: – Но глаза я тебе ненадолго завяжу.

– Это зачем еще? – опешила от неожиданности Клава.

– Для достижения необходимого эффекта, – объяснил Матвей и принялся раздавать указания деловым тоном: – Так, сейчас мы тепло оденемся, как в самолете, а потом я завяжу тебе глаза платком. – И предупредил-остановил все возможные вопросы, уже готовые сыпаться из нее: – Все, Клав, давай уже поедем, а то времени может не хватить.

Выполнять его распоряжения она не поспешила: постояла, посмотрела на мужчину с очевидным сомнением на лице, посопела недовольно, но, решительно выдохнув, махнула рукой:

– Ну ладно, давай уже свой сюрприз. – И поворчала для порядка и поддержания имиджа: – Что у тебя там хоть за платок для завязывания?

– Отличный у меня платок, – рассмеялся Матвей, помахав перед ней тем самым платком веселенькой, пестрой расцветки.

Повязал Клавдии на глаза платок осторожно, можно сказать, нежно, но надежно и крепко, а сверху нахлобучил ей на голову еще шапку, взял за руку, вывел из юрты, довел до машины, на которой они сюда приехали, подхватил на руки и усадил на пассажирское переднее сиденье.

Клавдии было интересно, немного азартно, весело и все время подмывало глупо захихикать, настолько нелепой и детской ей казалась вся эта затея с завязыванием глаз и устройством загадочного сюрприза, зачем-то придуманного Матвеем.

Он сел в машину, завел мотор, и они поехали не очень быстро и определенно не по дороге, а по степной, дикой целине, то и дело подскакивая на небольших кочках и ухабах. Ехали недолго, минут пятнадцать-двадцать, может чуть больше, в странном каком-то молчании, нисколько не давившем на нервы и психику и никаким иным образом не угнетавшем их обоих.

– Приехали, – скоро сообщил Ладожский. – Посиди немного, я все подготовлю. – И предупредил: – Только не подсматривай. Потерпи. Поверь, ожидание того стоит.

– Буду сдерживаться изо всех возможных душевных сил, – усмехнулась Клава. – Но ты все-таки поторопись, ибо они не беспредельны и любопытство может победить.

– Потороплюсь, – усмехнулся Матвей и выбрался из машины.

Что-то он доставал из багажника, захлопнул дверцы и куда-то пошел, Клавдия слышала его удаляющиеся шаги. Но, когда он отошел достаточно далеко и звук шагов, постепенно затухая, перестал быть слышен совсем, неожиданно наступила поразительная тишина.

Странная такая тишина, абсолютная, пугающая – плотная.

Оглушительная…

Клаве вдруг пришла в голову неожиданная и пугающая мысль, что она сидит тут совершенно одна, с завязанными глазами, в неизвестной машине, бог знает где, посреди ночной дикой степи, не имея никакого, даже приблизительного представления, в какой стороне находятся города-поселки-люди, цивилизация, да хотя бы то же стойбище, из которого они уехали.

В полной темноте и этой жуткой тишине…

– Ну что…

Возле нее резко распахнулась дверца, заставив Клавдию вздрогнуть от неожиданности всем телом.

– …выгружаемся! – бодрым голосом провозгласил Ладожский следующий этап неведомого Клавдии плана и потянул девушку на себя.

– Ты меня напугал, – призналась она. – Было так тихо, что даже стало жутковато. А потом я поняла, что не представляю, куда ты делся и где я нахожусь. Вообще, в пространстве. Глобально и в частности.

– Ну теперь-то не страшно, – все бодрил голосом Матвей, выуживая ее из машины и подхватывая на руки, – я же рядом!

И понес куда-то, продолжая развеивать все ее страшилки:

– А в машине есть навигатор, на котором отмечена точка, где мы находимся.

Он все нес и нес ее. Наконец остановился и объяснил, что происходит:

– Так, сейчас я тебя уложу и кое-что еще доделаю, но ты повязку не снимай, потерпи, совсем немного осталось.