Читаем Жизнь по-американски полностью

Я понимал, что, если мое лицо, сияющее лучезарной улыбкой, каждую неделю будет появляться в каждом доме по всей стране, это может привести к эффекту, подобному передержке в фотографии, а это уже смертельно опасно для киноактера. Но сама идея работать на телевидении, влияние и экономическое процветание которого с каждым днем усиливались, меня устраивала. К тому же это предложение позволяло мне избежать опасности примелькаться в однотипных ролях, если бы я начал сниматься в сериале.

В общем, я принял предложение. Так родился "Дж. Э.-Театр", который в течение восьми лет по воскресеньям в девять часов вечера выходил на встречу со зрителями. Причем выходил с лучшей, как мне думается, программой тех дней, которые нынешние историки ностальгически окрестили "золотым веком телевидения". Каждое воскресенье "Дж. Э.-Театр" предлагал зрителям новую историю, с новым составом исполнителей. Приведу один удивительный факт: нет ни одного обладателя "Оскара" в Голливуде, который хотя бы раз не появился в одной из постановок этого сериала.

Моя новая работа предоставила мне возможность сыграть вспомогательную роль в необычайном эксперименте, осуществленном американской промышленностью. До этого времени большинство гигантов американской индустрии находилось под сильным централизованным управлением внутри одного региона — например "Юнайтед стейтс стил" в Питтсбурге и "Дженерал моторс" в Детройте. Однако Ральф Кординер, глава фирмы "Дженерал электрик", человек замечательный и обладающий даром предвидения, считал, что его фирма будет развиваться более динамично, если рассредоточить производственные операции по всей стране. Мелкие подразделения, возглавляемые сильными местными управляющими, которые могут самостоятельно распоряжаться большей частью продукции и размещением мощностей, более конкурентоспособны и более надежны на рынке, чем крупные, тяжеловесные конгломераты, подчиняющиеся мощному головному предприятию. Таково было мнение Кординера, и я считаю, что он абсолютно прав.

Кординер внедрил в жизнь свои идеи с огромным размахом, учредив сто тридцать девять заводов фирмы "Дженерал электрик" в тридцати девяти штатах.

В процессе преобразований Кординер обнаружил, что подобная стремительная децентрализация порождает и определенные моральные проблемы. К примеру, управляющие теми предприятиями фирмы, которые были расположены на значительном расстоянии от головного предприятия в Нью-Йорке, подчас могли решить, что головная фирма забыла о них, считая их людьми второго сорта.

Кординер попросил меня, в дополнение к моей основной работе телевизионного ведущего, объехать несколько заводов фирмы, расположенных в глубинке, то есть стать своего рода посланцем доброй воли головного управления фирмы. Тот факт, что ведущий "Дж. Э.-Театр" приезжает в самые отдаленные районы, где расположены заводы фирмы, должен был продемонстрировать заботу нью-йоркского управления о всех своих сотрудниках, где бы они ни работали. Мое появление на заводах фирмы служило укреплению связей между заводом и общественностью того региона, где этот завод располагался. Местные управляющие получили указания появляться вместе со мною на всех событиях местного значения.


Поначалу все мои обязанности сводились к тому, что я прогуливался вдоль конвейеров и, если это не мешало работе, выступал перед рабочими с помоста, срочно сооруженного здесь же, в цехе. Я рассказывал им о Голливуде, о готовящемся телесериале, отвечал на вопросы, а потом отправлялся дальше, на следующий завод.

Через год или два после начала этих туров представитель фирмы "Дженерал электрик", сопровождавший меня в этих поездках, сообщил, что у меня назначено выступление перед группой служащих фирмы, работающих над проектом по сбору средств на благотворительные цели. Думаю, от меня ожидали обычных голливудских рассказов, но я решил произнести речь о чувстве гордости от дарения и о важности деяния, когда человек не дожидается, чтобы за него все сделало правительство. Я подчеркнул, что, когда в дело помощи нуждающимся вовлечен рядовой гражданин или частные группы, ни один цент из пожертвований не уйдет на накладные или административные расходы, тогда как в программе правительственной помощи накладные расходы вдвое превышают размеры выплат.

Я возвращался на место под гром оваций. Когда же мы ехали обратно, представитель фирмы сказал мне: "Не знал, что вы такой оратор". Я скромно ответил: "Что ж, у меня было время набраться опыта".

И эта поездка, как и другие, внесла очередные перемены в мою жизнь: с тех пор в мое расписание помимо встреч с рабочими фирмы стали включать выступления в местных организациях, таких, например, как "Юнайтед фонд" или Торговая палата. Вскоре компания стала уже получать запросы на мои выступления перед значительными аудиториями, например "Игзекьютив-клаб" в Чикаго или "Коммонуэлс-клаб" в Сан-Франциско[25].

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное