Жизнь в эпизодах

Дети чуют малейшую неискренность и неохотно выполняют то, во что слабо верят родители. Поэтому трудно вложить в детей то, чего нет в нас самих. В ребенке прорастает зерно родителя. Я ничего не демонстрирую Герману специально, но стараюсь, чтобы он видел как можно больше моей жизни, чтобы как можно больше обо мне знал, как о человеке. Приглашаю его к себе на съемки, принимаю дома гостей, чтобы сын знал моих друзей. Мы легки на подъем и ездим с удовольствием в гости. Сами мы любим путешествовать, любим активный спорт, особенно горные лыжи и водные виды, и оба обожаем аттракционы. Пока ему еще нравится делать что-то вместе, я наслаждаюсь этими моментами. Еще немного, и наступит эра авторитета сверстников, но я к этому отношусь со спокойствием. Моя задача – успеть заложить в него нравственные ориентиры, которыми он будет пользоваться, когда совсем оторвется от меня.

Я попробовала выделить из всего многообразия нашего семейного общения и назвать принципы. У всех них равная ценность, поэтому дальше не хит-парад, а просто все, что пришло на ум в хаотичном порядке.

Первый. Честность. Из него проистекает доверие. Я не обманываю сына даже в мелочах. Предпочитаю рассказать доступным языком, почему происходит так или иначе, но не стану обманывать. Того же прошу и по отношению к себе. Если нашкодил, лучше сказать об этом сразу. Говорю так: «Если что-то произошло, я должна об этом знать как можно быстрее, чтобы помочь».

Второй. Чуткость. Я учу сына понимать его собственные чувства, распознавать их в себе и давать им название. Если вы смогли назвать чувство, вам будет легче с ним совладать. Стоит только признаться себе в том, что зол, как вы уже перестанете застревать в эмоциях и начнете разбираться в причинах своего состояния и искать пути сделать конкретное мгновение жизни лучше. И, конечно, это помогает чувствовать других людей и смелее говорить об эмоциях, лучше понимать свои и чужие желания. Иногда Герман заходит издалека, не называет своих истинных мотивов. На такие случаи у нас есть шутка. Я спрашиваю: «На что это вы, царская морда, намекаете?» Герман уже видел «Иван Васильевич меняет профессию», поэтому знает, откуда цитата. Мы хохочем, Герман раскалывается, что имел в виду. Например, с кислым видом задает вопрос, когда мы едем куда-то, где, как ему кажется, не светит что-то интересное: «Мама, а что мы будем там де-е-елать?» Я говорю: «Сынок, я сама еще не знаю программу, но если ты переживаешь, что тебе будет скучно и тебе не очень хочется ехать, мы можем об этом прямо поговорить». Когда Герману нужно мне в чем-то открыться, он иногда начинает разговор так: «Мама, как ты думаешь, на что царская морда намекает?» Улыбаемся друг другу и разбираемся с желаниями. Я часто ему говорю: «Скажи мне прямо, чего тебе сейчас хочется, я не хочу догадываться». О речь, великое дело! Насколько же проще становится, когда ребенок начинает говорить. Насчет чувств у нас есть одно правило: «Человек имеет право на любое чувство, но он должен выбирать форму его выражения». Самый простой пример: гневаешься – уединись, пни подушку, но не оскорбляй и не бей того, кто злит. Только выпустив пар, возможно здраво рассуждать в любой ситуации.

Третий принцип. Ответственность. У каждого поступка есть последствие. Приятное или неприятное. Мы избегаем слова «наказание» и предпочитаем «штраф». Проштрафился – лишен бонусных удовольствий.

Четвертый. Твердость понятия «нет». То, что запрещено – запрещено навсегда. Запретное у меня не выклянчить слезами и нытьем. Если чипсы нельзя, то нельзя всегда. Нельзя не чистить зубы. Нельзя сидеть за планшетом дольше 20 минут подряд. Есть другие подобные непререкаемые «нельзя». Конечно, как и любому другому ребенку, сыну не нравятся запреты и замечания. Но на это ответы такие: «Никакая мать в здравом уме не даст своему ребенку яду, даже если он будет умолять ее об этом на коленях. Я тебя люблю, поэтому не могу это разрешить». Также: «Если замечание тебе не сделаю я, его сделает жизнь и другие люди, но в гораздо более жесткой форме». Я стараюсь произносить «нельзя» как можно реже. Гораздо эффективнее преподнести запрет в виде какой-то выгоды для ребенка. Например, зубы чистить выгодно, потому что не надо ходить и лечить их.