Жизнь вопреки

Немаловажный факт собственной биографии. В те дни я оказался в центре событий и прежде всего событий политических. Политика в буквальном смысле этого слова вцепилась в меня. И намного раньше, уже в начале моей производственной биографии она лишила меня успешного профессионального будущего, как учёного-лесовода. Руководитель моего диплома профессор Борновицкий сразу же после моей защиты обнял меня за плечи, перелистал диплом и на громком выдохе сказал: «Еще два месяца, Олег, и готова кандидатская». Увы, но я прошёл мимо двух распахнутых дверей.

Даже после моей внезапно прерванной в молодые годы практики меня неожиданно вызвал в Ленинград ректор академии Никитин. А директор лесхоза, сочувственно похлопав меня по плечу, напутствовал: «Всякое бывает, Максимыч. Ты мужик крепкий, уладится. Мы тебя будем ждать, среди кубанских лесов и полей. Здесь твоё будущее». Вот так; а вернуться не получилось, вычислила политика.

К чему это возвращение в далёкое прошлое? Прекрасный режиссёр Сокуров произнёс в разговоре со мной жизненно опорную фразу: «Нам надо научиться пятиться».

В прошлом был разный и долгий профессиональный путь, и журналистика, и многолетнее редакторство, и писательская биография, и, конечно же, книги, написанные мной. И вот тогда я понял, в чём моё истинное призвание, моя обетованная земля. И когда политика в моей биографии совершила третий «хапок», чтобы вырвать меня из писательского мира, я сказал «нет». Чем бы я ни занимался, но, присягнув на верность писательскому труду, непременно вернусь.

Так и произошло. Будучи депутатом Верховного совета, я затем возглавил Всероссийское радио и телевидение, которых не было и в помине. После назначения президентом страны меня на эту должность – я оказался в буквальном смысле этого слова в чистом поле. Ни стола, ни стула, ни копейки средств, никакой техники, ничего нет. Я один и никого рядом. Так начались с некоторым перерывом мои будущие 14 телевизионных и радио-лет. Но я должен был, обязан сдержать слово, данное обетованной писательской земле. И я его сдержал. За эти годы я написал три объёмных книги. «Хроника времен „царя Бориса“», «Тревожные сны царской свиты» – обе посвящены эпохе Ельцина. И затем третья книга «Аншлаг в Кремле, свободных президентских мест нет», это уже об эпохе Путина. И одна фраза к читателю: «Сумеете достать хотя бы одну из этих книг, можете считать, что вам повезло. Прочтите, не пожалеете».

Кстати, первая книга «Хроника времен „царя Бориса“», написанная и изданная в разгар лихих девяностых, была признана лучшей книгой года. Время было сверх-бедным, и полагающуюся денежную премию мне вручили в дырявом целлофановом пакете, в разных по стоимости денежных знаках, от рубля и выше. Эту премию мне вручил Виталий Игнатенко, в те времена генеральный директор ИТАР-ТАСС.

Книга своими нестандартными откровениями и остротой вызвала в определённых властных кругах достаточный шок. И мщение, и зависть, которые эпизодически сопутствовали мне, превратились в очевидное постоянство в отношении власти к моей персоне. Это было непросто воспринимать и тем более нелегко пережить, но увы, судьбу не выбирают.

1993 год. Как это было

В воспоминаниях последних 25 лет бесспорно в число самых значимых и драматичных попадают события 1993 года. Опять осень, как и в пору ГКЧП. Эти два взрывных события были похожи, как некое сопротивление сложившейся реальности, но они были разными. Если первый был бесспорным воплощением заговора внутри правящей политической элиты страны и аттестовавшим себя не где-нибудь, а локально, в столице России, имея при этом все элементы предваряющей его секретности, то второй вызревал совершенно открыто, как обостряющийся конфликт между двумя ветвями власти – президента и парламента. И всё это происходило с максимальной публичностью и было ожидаемо.

Характерно – как в первом, так и втором варианте цели были абсолютно похожими: отстранение президента страны от власти. ГКЧП повторило практически историю антихрущёвского заговора в ЦК КПСС, когда мнение народа политическое руководство мало интересовало. Во всех изменениях это была внутрипартийная операция. Новая власть, возникшая в начале девяностых, как принято считать – власть демократическая, давшая импульс к массовому омоложению высшей власти, порождённая в первую очередь первым президентом России Борисом Ельциным, была рискованным экспериментом.