Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира

«Таким образом, в глубокой беспечности я быстро приближалась к бездне. Я любила безумно, еще сама не зная об этом. Когда я вернулась к самой себе и разобрала состояние моей души, было уже поздно: я была потеряна».

Мы полагаем, что поздно!.. Во время восьмидневного отсутствия своего мужа Ида каждую ночь принимала в своей спальне прекрасного капитана Мареско.

Но капитан должен был уехать. Увы! Неужели они не увидятся? Да. Они увиделись в Дампьер ле Шато, где в мужском костюме Ида разделяла опасности войны, которым охотно отдался ее муж. Она присутствовала 20 сентября 1792 года при канонаде Вальми и видела как генерал Келлерман, сошедши с лошади, шел впереди ослабевавших пехотных колон электризируя солдат своим примером и словами.

А после победы Фан М., спеша увидеть генерала Берновилля, находившегося в Сент Женвильи, отправился туда, оставив свою жену под надзором друга своего Мареско.

Какая радость для Иды смешать мирты с лаврами своего любовника!..

Нужно было известие о болезни, угрожавшей смертью ее матери, чтобы заставить ее отказаться от преступного сладострастия, к которому она так привыкла, что оно стало ее второй природой.

Здесь мы поместим довольно оригинальный эпизод. Мать ее выздоровела, Ида оставалась несколько времени близ нее в имении, которым она владела в окрестностях Вардербурга.

«Там мы с матушкой, – говорит она – находились почти постоянно одни. Чтобы развеять ее, я придумала для этого долгие прогулки в коляске по окрестностям. Одетая в мужское платье, я была ее кучером; ловкая в управлении лошадьми, я вносила какое-то самолюбие в это занятие; прогулки эти нравились ей так же, как и мне, они нарушали однообразие наших дней»,

«Иногда мы прогуливались пешком, посещая смиренные хижины, повсюду многочисленные благословения сопровождали мою мать и ее молодого сына барона фан-Иадль-Ионг, за которого слыла я. Благодаря моему высокому росту и элегантности я могла прослыть за очень красивого юношу. Мои, по природе волнистые волосы, остриженные a la Titus, мои большие голубые глаза и оживленный цвет лица привлекали на меня красноречивые взгляды женщин; я смеялась над этим вместе с матушкой».

«Однажды, когда мы продолжали нашу пешеходную прогулку долее обыкновенной, мы зашли к Варденбургскому балье, чтобы отдохнуть, тогда, как наши люди отправились за экипажем. Варденбургский балье был стар и некрасив и только что женат на молоденькой и хорошенькой девушке. Прелестная Мария рассыпалась в учтивостях перед бароном фан-Иадл-Ионг, ее старый муж, зная, кто этот юноша, столь нравящийся его жене, не хотел ее разочаровывать; Мария показывала мне свои цветы, свой птичник, своих кроликов и золотых рыбок; ее глаза не раз говорили мне во время этой прогулки, как я ей нравлюсь. Притворство никогда не было отличительной чертой моего характера, но случай был так хорош, что я не могла отказать себе в желании позабавиться над заблуждением молодой девушки; я поддерживала мою роль и давала предполагать, что я не нечувствительна».

«Перед нашим отъездом Мария подала мне букет, нарочно для меня ею составленный. Букет этот был передан мне с особенным таинственным видом; я тотчас же подумала, что он содержит какое-нибудь любовное послание и не ошиблась. Мария писала мне и назначала на другой день свидание в аллее из шиповника, которая окружала их сад. Матушка, сначала смеявшаяся вместе со мной, вдруг сделалась серьезной. «Ну, матушка, – сказала я ей, – вы хвалите благоразумие голландок… Согласитесь, что француженка не поступила бы лучше». Матушка огорчилась при виде молодой женщины, так быстро забывающей свои обязанности по отношению к мужу; одно извинение, которое она могла найти для Марии, заключалось в том, что она без сомнения угадала мой пол, под мужским платьем, и это свидание было только невинной шуткой».

«Я не пропустила назначенного свидания. На другое утро в назначенный час, я была в аллеи; Мария меня ждала; ее туалет был тщательнее вчерашнего; ее шляпа, отделанная розами, висела у нее на руке, на широкой голубой ленте, ее белокурые волосы были изящно завиты».

«Как только она увидала меня, сейчас же прибежала. – «О! – вскричала она, – я хорошо знала, что вы придете, потому что вы должны быть также добры, как и прекрасны».

Последние слова были произнесены тихим голосом, а ее рука опиралась на мою. Мы сели на лавку.

– Как только я увидала вас, – опустив глаза, начала она, – я почувствовала, что мое сердце принадлежит вам. Но вы, можете ли вы полюбить меня немного?..

– А почему бы и не полюбить мне вас? – возразила я.

– Потому что я очень невежественна и проста, чтобы быть любимой молодым человеком вашего звания!.. А между тем, если вы меня не любите, что станется со мной? Мой муж так стар и так дурен!..

Говоря, таким образом, малютка прижалась ко мне; я видела, как дрожала ее грудь, как нежная томность разлилась по ее лицу. Было время разубедить ее, иначе по примеру целомудренного Иосифа, но по другой причине, мне пришлось бы оставить в ее руках мой плащ.