Жуткие эксперименты, культы и секты. Реальные истории

Ни жители «Обители рассвета», ни последователи-послушники из деревень и городов не были привязаны к учению. В отличие от других сект, у виссарионовцев нет строгого табу на общение с людьми, покинувшими сообщество. Каждый волен уйти в любой момент, уехать, перестать общаться со своими друзьями из секты или, наоборот, поддерживать контакт. Но людям из чудо-города некуда было уходить. Попасть туда можно было, только продав все свое имущество и передав деньги «Церкви последнего завета». Таким образом выкупался участок на территории поселения. Конечно, никаких документов на право владения территорией новые жильцы не получали. С участком земли для дома в придачу шло 24 сотки земли для огорода. Это весь возможный ресурс для получения пропитания. Не выходит прокормить семью – ваши проблемы. Последователи Виссариона любят объяснять недовольство и жалобы «ушедших» неудачей в процессе возделывания земли. Мол, не смогли быть самостоятельными, недостаточно трудились, а секта теперь плохая, что отобрала все, что вы имели, – непорядок. Сотни семей оказывались нищими, без работы, социальных контактов, друзей, жилья и имущества. Они были вынуждены оставаться в глухой тайге.

Из обители Виссариона послушников могли выгнать за неподобающее поведение. Таковым считалось нарушение режима питания, поздние возвращения в общежития (для тех, у кого не имелось собственного жилья в деревне), курение, распитие алкоголя, неуважение к традициям и распорядку дня. Выставленные на улицу неугодные послушники должны самостоятельно добираться до городов и вообще каким-то образом устраивать свою дальнейшую жизнь. Община после изгнания их никак не поддерживала, даже в счет работы, которую они выполняли на благо руководства и жителей.

С 1999 года в общине разрешили многоженство. Журналисты и эксперты описывают секту как патриархальное сообщество. Но по уставу Виссариона вторую жену можно взять только с разрешения первой супруги. Виссарион провозгласил: «Хочу показать вам, как любить красиво, ведь это почти ни у кого из вас не получается. Но это должно получиться…». Было и еще одно объяснение: если муж и жена по каким-то причинам больше не подходят друг другу, то мужчине нельзя бросать супругу с детьми на произвол судьбы. Поэтому новая семья должна возникнуть только рядом с предыдущей. В материалах для прослушивания членами сект Виссарион указывает на то, что мужчина не имеет права сам проявлять интерес к посторонним женщинам. Но если у женщины возникла «природная тяга» к нему и он при этом «не против», то необходимо посоветоваться с женой. Жене нужно преодолеть свой эгоизм, пожелать мужу счастья и в идеале благословить любовников. Тогда новая супруга сможет войти в семью в качестве кандидатки. Девушки, в идеальной картине мира Виссариона, должны подружиться, вместе вести хозяйство, заниматься домашними делами и растить общих детей. Если вдруг внутри семьи договориться не получается, то необходимо спросить совета у Учителя или обсудить неурядицы на закрытых собраниях «Единой семьи». Параллельно с этой, казалось бы, некатегоричной установкой разрешались методы усмирения женщин. В итоге многоженство привело к распадам семей. По сути, новый Христос поощрял запретный в христианстве блуд. Это коснулось и отношений Виссариона. Учитель поселил у себя девочку Соню и ее маму и, когда Соне исполнилось 17 лет, женился на ней. Законная жена Сергея была в шоке, ведь изначально Виссарион проповедовал верность, а в общине практиковали венчание. В итоге она подала на развод и покинула общину.

В правилах общины, как и в назиданиях Сергея, видно много противоречий. Его проповеди были непонятными и невнятными. В них отсутствовал смысл. Речи Виссариона отличались плавностью, неторопливостью, что больше напоминало заговоры цыган или старушек-ведуний. Идея вроде как бы прослеживалась, но никогда не обсуждалась конкретно, все было размыто. Это позволяло сделать свои собственные выводы и найти личную истину в любых словах. В результате Виссарион мог угодить всем. Во время проповедей он восседал на огромном деревянном троне в виде ангельских крыльев. К лицу мессии обязательно подставляли микрофон. От осадков или палящего солнца его укрывал красный бархатный зонтик, а зимой заботливо укутывали белыми пледами с ног до головы. В последнее время Учитель редко радовал своих адептов выступлениями. Воскресные проповеди превратились в неохотные лекции частотой раз в три-четыре месяца. Да и смысл изменился: с «мы спасемся, надо только делать добро» на «апокалипсис идет, все очень плохо».