Зима 1237

Но если враг и прорвется, то Ижеславская крепость имеет внутренний детинец, окруженный собственными валом и рвом. Коли совсем туго станет, можно укрыться в ней, впрочем, о последнем Ратибор пока не задумывался. Ему оставили целых три тысячи воев – три тысячи в небольшом граде, для защиты которого требуется не более тысячи человек! И пусть три четверти поступивших в его распоряжение ратников есть лишь ополченцы, все они неплохо вооружены – копьями (или сулицами), боевыми топорами и луками со стрелами; у каждого воя есть щит.

Разбив людей на сотни, воевода за каждой закрепил участок стены, причем не только на внешнем обводе, но и в детинце! И опять же, чтобы занять выделенный участок, требуется только полусотня воев, а остальные будут ожидать, когда потребуется их помощь. Или того момента, когда станет необходимо сменить на стене уставших соратников…

Для защиты же ворот Ратибор выделил отдельные отряды подготовленных доспешных воев с ростовыми червлеными щитами и тяжелыми копьями-рогатинами. Если что, сумеют перегородить проход в Ижеславец стеной щитов, ощетинившейся рогатинами – хоть в десять рядов! Сквозь такую с наскока не сможет пробиться даже тяжелая конница, а говорят, у татар есть и такая…

Подле себя же воевода оставил триста конных дружинников – на случай, если потребуется срочная помощь на одном из участков стен. Ну или если придется пойти на вылазку!

…Да, людей воеводе хватает, под его начало выделили целую рать! Еще и в окрестных чащах, куда из крепости можно добраться сквозь тайный подземный ход, ведущий к пойменному лесу у самой Прони, укрылось несколько сотен дружинников, в том числе из самого Ижеславца! Правда, у гридей свои задачи, но в любом случае знание того, что есть откуда ждать помощи, вселяло в сердце воеводы твердую надежду…

Да и во всем остальном Ратибор неплохо подготовился: помимо жителей сожженного посада большую часть населения града удалось отправить на север вместе с уходящей к Пронску княжь ей ратью. Одновременно с тем собран двухнедельный запас еды, обновлены ворота, обшитые свежими досками… Кузнецы подлатали брони, наковали наконечников для стрел и сулиц, заготовив и тех и других в достатке. А в самой крепости на расстоянии полета стрелы со стен детинца также разобраны все строения! Опять же, в гродни мужи заранее натаскали камней, дабы сбрасывать их на головы штурмующих. А в надвратных башнях ждут своего часа здоровенные котлы, в коих защитники станут греть льняное масло, что прольется на головы штурмующих ворота! К тому же это масло очень легко воспламеняется, достаточно отправить вниз одну-единственную зажженную стрелу…

В итоге воевода просто не верил, что враг сумеет взять град на меч. На месте поганых, коль у них действительно великая орда – много больше, чем княжье войско (ходят такие слухи), – Ратибор бы оставил у Ижеславца сильный отряд, чтобы не дать русичам выйти из крепости, и пошел бы дальше, вслед за рязанской ратью. Но если нет – что же, детинец под рукой старого, опытного вояки выдержит атаку и десяти тысяч воев!

…Несколько часов спустя, уже ближе к закату, воевода вновь стоял на стене и смотрел в сторону реки, только на губах его теперь не было даже отдаленной тени улыбки. Еще днем к крепости вышел сильный отряд поганых, не менее чем в две тысячи всадников, и принялся разбивать стоянку на достаточном удалении от стен детинца. Вдруг последует вылазка? Однако Ратибор глупцом не был и понимал, что вылазка, пусть даже всей дружины, пусть даже и закончится она победой, обернется при этом большой кровью. А с кем потом град защищать?!

Некоторое время спустя на льду реки показалась гораздо более многочисленная колонна степняков, чей хвост долго не удавалось разглядеть. Она была раза в три больше первого отряда! Ну вот, настоящая орда… С этими мыслями Ратибор приказал готовиться к бою: громко забил набатный колокол, к своим участкам на стенах спешно выдвинулись сотни ополченцев, разбавленных опытными дружинниками, а в надвратных башнях под чашами с льняным маслом развели огонь.

Но явившаяся орда успела лишь окружить крепость – и то наполовину, со стороны реки, – да в близлежащий лес отправились вои с топорами. Видать, дабы заготавливать лестницы, вязанки с хворостом и бревна-тараны, что займет не один час, и воевода даже позволил себе облегченно выдохнуть: сегодня штурма точно не последует!

Но все это было днем. А сейчас Ратибор с потаенным ужасом наблюдал за тем, как вслед рязанской рати по реке неспешно двигается огромное войско поганых. Вот уже более часа следует! И нет у огромной, извивающейся по льду Прони людской змеи конца и края…

Только теперь он осознал, какой страшной силы враг явился на Русскую землю! И какой тяжкий груз ответственности на самом деле лег на его плечи – плечи воеводы, чья крепость должна первой принять удар несметной орды татар, собранной со всего востока…

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ