Зима

Некоторые местные проявили доброту и пускают протестующих к себе мыться. Это стало жизненно важно, когда командование базы отключило водопроводную магистраль через дорогу. Поэтому протестующие написали водоохранным органам. Теперь водоохранные органы берут с них ежемесячную плату.

Вскоре число протестующих превысит всякие ожидания. Женщины будут продевать цветные шерстяные нитки и ленты сквозь проволочное ограждение и прихотливо оплетать промежутки между воротами. Они будут прорезать кусачками отверстия в периметровом ограждении и чуть ли не каждую ночь проникать на базу, после чего их будут привлекать к суду по обвинению в нарушении правопорядка, а затем, после уплаты штрафов и тюремных сроков, они будут возвращаться обратно в лагерь и снова прорезать отверстия в заборе.

Вскоре в заборе будет столько же отверстий, сколько новых песен сочиняют и поют протестующие. Вообще-то в лагере будет спето столько песен, что для их записи понадобится больше сотни страниц. В вашем заборе дыра, дорогой майор, дорогой майор. Тогда почини ее, дорогой рядовой. Но женщины вырежут снова, дорогой майор, дорогой майор. Тогда арестуй их, дорогой рядовой. Но это не остановит их, дорогой майор, дорогой майор. Тогда расстреляй их, дорогой рядовой. Но женщины эти поют, дорогой майор, дорогой майор. Военные и полиция вскоре обнаружат, что можно предпринять не так уж много действий, чтобы остановить акцию протеста, которую проводит горстка поющих женщин, и не вскрыть при этом позорность и принципиальную бесчеловечность собственных действий.

Менее чем два года спустя прибудут первые крылатые ракеты.

Менее чем через год, слякотным декабрьским воскресеньем, более 30 000 женщин со всей страны и со всего мира выстроятся вокруг забора базы — девять миль забора и девять миль людей. Они возьмутся за руки, образовав человеческий забор.

Это организуют при помощи цепного письма. Обними базу. Отправь это письмо десяти своим подругам. Попроси их отправить его десяти своим подругам.

Протестующие считают, что они пробуждают спящих.

Они считают, что миллионы людей во всем мире, не видящих опасности, страдают снежной слепотой или похожи на полярников, которые совершают ошибку, укладываясь спать в снегу. В книгах, написанных о них впоследствии, будет подчеркиваться, что протестующие больше всего любили приводить эту аналогию, когда пытались объяснить всему миру крайнюю необходимость того, чем они занимаются.

Закрой глаза, и умрешь.

Но пока что идет только первая рождественская неделя протеста (а такие рождественские недели протеста будут проводиться ежегодно вплоть до нового столетия). Почтальон доставляет почту. Протестующие кипятят воду, чтобы угостить его чашкой чая. Он садится выпить на стул, который скоро превратится в пюре в измельчителе судебного пристава. Но сейчас это пока еще стул.

А когда его не будет?

Садитесь на землю.

Наступит время, когда военное руководство полностью разровняет лагерь, и невозможно будет отстроить его здесь заново, и когда расширят дорогу к главным воротам, чтобы улучшить доступ для прибавившегося военного транспорта.

Протестующие слегка передвинутся с того места, где находился первый лагерь, и обоснуются на другом.

Вернувшись в Лондон через несколько дней после Нового года, Арт будет лежать в постели в пустой квартире, вздрагивая от воспоминаний о своей никчемности в ту минуту, когда Шарлотта рассказала ему о своем навязчивом сне, в котором ей кромсают грудь ножницами для разделки кур.

Именно этот пример его никчемности будет преследовать его неотступнее всех других. Ну и, конечно, будет его кромсать.

Он будет жалеть, что не встал из-за экрана компьютера, не пересек комнату и просто не обнял ее, когда она рассказала ему об этом сне. Просто обнять в ту минуту было бы лучше, чем ничего не делать вообще, но он поступил еще хуже — стал презирать ее за то, что она что-то почувствовала и попыталась выразить это словами, образно.

Он будет жалеть, что не повел себя, как те мужчины, которые говорят, если партнерша рассказывает им что-то наподобие того сна, не волнуйся, любимая, я могу все исправить, подожди минутку, а затем умело разыгрывают из себя хирурга с воображаемой метафизической иглой и ниткой и имитируют, как будто зашивают зигзагообразный разрез. Просто имитируют накладывание швов.

Это было бы, по крайней мере, знаком внимания.

В середине января он напишет Шарлотте письмо, в котором скажет, что очень хотел бы передать ей домен, техническую поддержку и разработку своего блога «Арт на природе», если она хочет. Он знает, что вообще-то с этим не справлялся, а она справляется и справится. Он знает, что у нее это получится блестяще. Он подпишет письмо: с любовью.

Он также отправит имейл в отдел развлечений «СА4А» и попросит о встрече с кем-нибудь из членов организации, чтобы лично побеседовать о компании и его роли в ней.