Читаем Зима в раю полностью

– Я и сам часто удивляюсь этому, señor. Могу с уверенностью сказать только, что задача была не простой – если мерить сегодняшними стандартами. И все же у них было все, что нужно… кроме денег, naturalmente. Наши предки наверняка держали кур, несколько кроликов, овец и коз ради молока и мяса – все эти животные обходятся малым количеством воды, как известно, – а может, еще и свинью или даже парочку. И свиньи рылись в лесу, где, кстати, и овцы с козами находили что поесть. – Хуан-Хуан подумал чуть-чуть. – Кроме того, они выращивали овес и бобы и всякие овощи между деревьями на bancales. И деревьев здесь раньше было гораздо больше, но только миндаль и олива, само собой, потому что им не нужна вода, кроме той, которую они сами высасывают из земли корнями. Поливать миндаль и оливу не надо, и поэтому они прекрасно растут в таких условиях.

– А как решался здесь вопрос с водой? Откуда люди ее получали?

И опять Хуан-Хуан почти слово в слово повторил то, что говорила мне сеньора Бауса.

– С неба. Дождь падал на крышу и стекал в aljibe под террасой, совсем как сейчас.

– Но ведь зимней дождевой воды наверняка не хватало, чтобы поить круглый год всю семью и животных.

– Ну, иногда и не хватало. В зависимости от того, сухая или дождливая выдалась зима. Но как и в остальных отношениях, в этом люди всегда могли положиться на горы. Здесь есть несколько мест, где в любое время года из скал текут ручьи, – вода там чистая, холодная и сладкая. Campesinos знали об этих местах и приносили ведра или даже козьи шкуры, полные воды, от этих fuentes[283], когда было необходимо. Кое-где даже строили canaletas – маленькие каналы, выложенные камнем, по которым воду подводили к нижележащим fincas для ирригации или даже к мельницам в долину. , для наших предков гора была другом – давала дрова, чтобы зимой было тепло, давала пропитание – голубей, куропаток, кроликов, диких коз, грибы, ягоды, травы, дикую спаржу и, прежде всего, воду.

– А как обстояло дело с инструментами и одеждой? Если у крестьян тогда было мало денег или вовсе не было, откуда они брали эти вещи?

– Mi amigo

[284], все такого рода problemas можно было решить, съездив на еженедельный рынок в город. Сегодня рынок на площади Андрача – не более чем развлечение для тысяч turistas по средам, но не так давно это был нервный центр сельской жизни в районах вроде нашего. В рыночные дни крестьяне с этих горных fincas с первыми лучами солнца отправлялись в путь, и ослы их тянули телеги, нагруженные тем, что превышало потребности семьи: они везли на рынок, допустим, несколько яиц, цыпленка или курицу, ягненка, поросенка, ту еду, что добыли в лесу, а может, даже ведро или два улиток, если на неделе был дождь. Позже, осенью, фермеры продавали урожай миндаля и оливок, еще они ловили мигрирующих дроздов, naturalmente, – говорят, каждый год два или три миллиона дроздов. О, дрозды считаются на Майорке большим деликатесом.

– Naturalmente.

– Конечно, весной и летом, мужчина мог стать carboner – угольщиком. Тогда он поселялся со всей семьей в лесу, в маленькой каменной хижине с крышей из веток и тростника. Там он строил

sitjas – холмы из нарубленного каменного дуба, покрытые зеленью и землей, а потом медленно и осторожно сжигал их, чтобы получить уголь. В те дни, до прихода газа butano, древесный уголь был на острове главным топливом для готовки и обогрева. Sí, товар карбонариев пользовался широким спросом. Но денег особых не приносил, naturalmente.

– Naturalmente.

Хуан-Хуан указал на север, где возвышалась вершина горы Галатцо.

– А в самых высоких горах Сьерры некоторые campesinos зимой становились сборщиками снега.

– Снег на Майорке?

– Sí. Nevaters, так их называли, то есть снежники. Они выкапывали глубокие землянки, выкладывали их камнями, а когда выпадал снег, закидывали его туда лопатами и утаптывали. Они продолжали делать так до тех пор, пока не наполняли все землянки доверху, после чего укрывали их пеплом и тростником до лета.

– А что потом?

– Потом nevaters вырубали слежавшийся снег и отвозили кусками в деревни и в город, где продавали мороженщикам, чтобы делать мороженое, или аптекарям, для медицинских целей. Это все было еще до появления морозилок и холодильников, naturalmente.

– Naturalmente.

– Теперь вы понимаете: наши предки владели искусством выживания на этих высокогорных fincas, и знали, как воспользоваться всем тем, что могли предложить им горы и леса. Они обладали разными умениями, горные campesinos, и им приходилось много трудиться, чтобы заработать на жизнь, я уверен. Конечно, мы все с удовольствием продолжаем традиции тех маленьких ферм, но я рад, что занимаюсь этим только в качестве хобби, pasatiempo.

– И те люди в былые времена еще должны были быть и хорошими бизнесменами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Время путешествий

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Валентин Пикуль
Валентин Пикуль

Валентин Саввич Пикуль считал себя счастливым человеком: тринадцатилетним мальчишкой тушил «зажигалки» в блокадном Ленинграде — не помер от голода. Через год попал в Соловецкую школу юнг; в пятнадцать назначен командиром боевого поста на эсминце «Грозный». Прошел войну — не погиб. На Северном флоте стал на первые свои боевые вахты, которые и нес, но уже за письменным столом, всю жизнь, пока не упал на недо-писанную страницу главного своего романа — «Сталинград».Каким был Пикуль — человек, писатель, друг, — тепло и доверительно рассказывает его жена и соратница. На протяжении всей их совместной жизни она заносила наиболее интересные события и наблюдения в дневник, благодаря которому теперь можно прочитать, как создавались крупнейшие романы последнего десятилетия жизни писателя. Этим жизнеописание Валентина Пикуля и ценно.

Антонина Ильинична Пикуль

Биографии и Мемуары