Читаем Зима в раю полностью

– Херонимо. Видите, у каждого апельсина на черенке оставлены листик или два? Это нужно, чтобы показать, насколько фрукты свежие. Он сказал, что это очень важно и помогает в торговле. Но ясное дело, продать апельсины нужно прежде, чем листики завянут. В этом весь смысл. В общем, Херонимо пришел сюда и поделил апельсины по сортам специально для вас, чтобы вы могли показывать их в магазинах как положено.

Я поднял бровь, приятно удивленный:

– Так-так-так, Чарли. Для человека, не владеющего в полной мере испанским, ты сумел собрать массу полезной информации всего за одно утро!

– Ну да, вообще-то у нас есть свои методы, папа. Иностранные языки не являются барьером для современных детей.

– Вот как? Ну что ж, это мы проверим на следующей неделе, когда ты начнешь заниматься в здешней школе, потому что испанский там – обязательный предмет.

– Да не парься ты, padre. Я уже узнал от Тони несколько полезных испанских выражений. Готов поспорить, учитель испанского будет рад получить такого способного нового ученика.

Элли прихватила его за шкирку:

– Послушай меня, юный Эйнштейн. Надеюсь, ты не собираешься поразить учителя теми словами, которым тебя, как я подозреваю, обучал сегодня Тони на мандариновом дереве? Лично я бы настоятельно советовала тебе не повторять ни одно из них в школе, или тебе недолго быть там способным новым учеником. Тебя исключат в первый же день.

– А ведь это шикарная идея! Вот спасибо, мамочка! – ответил Чарли с лукавым блеском в глазах.

– Adiós, Пеп. Adiós, Жауме, Бартоломе, Франциско. Gracias. Adiós. – Это Сэнди прощался со своими почтенными наставниками, пятясь к дому и кланяясь в знак признательности за их любезные похвалы, которые напоследок выкрикивали расходящиеся по домам наши vecinos.

– Ну и как прошла первая пахота? – спросил я. – Если судить по одобрительным отзывам твоих престарелых приятелей, ты, похоже, неплохо справился.

– Угу. Нормально все прошло… чего там, – сказал Сэнди, безуспешно пытаясь скрыть очевидное удовольствие, которое он получил от своих утренних трудов. – Хотя вообще-то мы совсем к такому не привыкли. Нужно время, чтобы приспособиться к управлению этим тракторенком и плугом. И до чего же странно шагать за техникой, а не сидеть на ней. Это все равно как пахать на механической лошади. С другой стороны, как только набьешь немного руку – вроде бы все не так уж и плохо. Ну и, конечно, мне очень помогли советы старого Пепа и его команды профессоров пахоты, так что серьезных ошибок я наделать не мог.

И как раз в этот момент упомянутый Пеп, слегка запыхавшийся после пробежки через двор, просунул голову в дверь almacén.

– Perdón, amigos, – пропыхтел он. И далее пояснил, что когда заметил нашу машину перед домом, то счел необходимым вернуться и поделиться с нами некоей información importante[381]. Этот chico[382] Сэнди, этот молодой colega

[383], он же обладает врожденным талантом обращаться с плугом – почти такой же способный, каким был и сам Пеп в его возрасте. Но если мы хотим, чтобы наш сын в совершенстве овладел техникой и стал un maestro в искусстве пахоты, опять же как сам Пеп, то нам следует немедленно избавиться от этого никчемного трактора. – Аmigos, вы должны inmediatamente купить мула для своего талантливого chico. – Это было esencial y urgente[384]. – Hasta luego!
[385] – Он со стуком захлопнул дверь и был таков.

Сэнди посмотрел на меня с опаской и воздел руки:

– Пожалуйста, папа, даже не думай…

– Успокойся, Сэнди. Tranquilo. Мы пока не планируем покупать ни мула, ни осла. Я думаю, что мотоблок – это предел, дальше которого мы не будем возвращаться в прошлое, что бы ни говорил старый Пеп.

Я с чувством хлопнул обоих своих парней по спине.

– В общем, ребята, спасибо вам большое. Вы оба отлично потрудились сегодня утром, и я очень ценю это. Вернее, мы оба очень ценим это, не так ли, дорогая?

– И еще как! Ах вы, мои умнички! – Элли расплылась в улыбке и успела поцеловать сыновей в щеку прежде, чем они сумели уклониться от этих телячьих нежностей. – Так замечательно видеть, что вы оба потихоньку втягиваетесь в нашу новую жизнь на Майорке, что вам обоим тут нравится. Так приятно, что у нас выросли помощники. Послушайте, а почему бы нам прямо сейчас не навестить несколько магазинов и не предложить там свои апельсины? И вот что, надо будет постараться подгадать по времени так, чтобы к обеду оказаться в правильном месте. Думаю, мы все заслужили угощение. Вот что, ребята! Идите-ка умойтесь, переоденьтесь, и поехали!

Перейти на страницу:

Все книги серии Время путешествий

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Валентин Пикуль
Валентин Пикуль

Валентин Саввич Пикуль считал себя счастливым человеком: тринадцатилетним мальчишкой тушил «зажигалки» в блокадном Ленинграде — не помер от голода. Через год попал в Соловецкую школу юнг; в пятнадцать назначен командиром боевого поста на эсминце «Грозный». Прошел войну — не погиб. На Северном флоте стал на первые свои боевые вахты, которые и нес, но уже за письменным столом, всю жизнь, пока не упал на недо-писанную страницу главного своего романа — «Сталинград».Каким был Пикуль — человек, писатель, друг, — тепло и доверительно рассказывает его жена и соратница. На протяжении всей их совместной жизни она заносила наиболее интересные события и наблюдения в дневник, благодаря которому теперь можно прочитать, как создавались крупнейшие романы последнего десятилетия жизни писателя. Этим жизнеописание Валентина Пикуля и ценно.

Антонина Ильинична Пикуль

Биографии и Мемуары