Читаем Зимний дворец. Люди и стены полностью

Многократно ремонтировали часы как в советское, так и постсоветское время. Отметим, что не все ремонты «Павлина» были удачными. После 1945 г. «Павлин» долгое время бездействовал, и сотрудникам Эрмитажа, для того чтобы показать детям все великолепие «Павлина», приходилось вручную прокручивать его механизмы. Только благодаря часовщикам из специализированной лаборатории Эрмитажа, созданной в 1994 г., «Павлин» радует нас и сейчас. Как и в XVIII в., правда, только раз в неделю, в Эрмитаже под сводами стеклянного купола оживают уникальные механические часы. На глазах у изумленных зрителей вращается, позванивая колокольчиками, клетка, поворачивает свою круглую голову филин, словно разглядывая своими немигающими глазами собравшихся любопытных гостей, белка грызет орешки, в кульминации представления красавец павлин расправляет веером свой золоченый хвост, двигает изящной головкой и, наконец, в финале, как бы прогоняя тьму, задорно голосит на разные лады петух. Благодарная публика – что дети, что взрослые – в один голос ахает. Этот механический спектакль, несмотря на все современные компьютерные технологии, поражает по-прежнему.

Часы «Носорог». Белая столовая


Мимоходом упомянем и о часах «Носорог», которые стоят на каминной полке в Малой столовой северо-западного ризалита, на половине Николая II. Эти часы «не идут» вполне официально, поскольку их стрелки остановлены в исторический миг. На циферблате зафиксировано время ареста Временного правительства в ночь с 25 на 26 октября 1917 г. В эту ночь большевики взяли власть в стране, арестовав в этой столовой министров Временного правительства. Механизм часов в полном порядке, но их задача сегодня сохранять для потомков исторический миг смены власти в России.

В Зимнем дворце множество часов. Очень часто, перегруженные впечатлениями от шедевров Эрмитажа, мы проходим мимо них. А это отдельный и очень интересный мир. И восхищенно замираем мы рядом с часами, когда они оживают, начиная отбивать положенные «часы». Так, автор совершенно случайно наткнулся на часы, стоящие в спальне императрицы Александры Федоровны на втором этаже северо-западного ризалита. Эти часы французской работы можно назвать «Наперсточник», или «Фокусник», поскольку турок, когда часы начинают бить, играет в эту вечную игру на глазах у изумленной публики.

Мраморная табличка на камине в Белой столовой


Традиции замечательных мастеров-часовщиков Эрмитажа продолжаются, и несколько лет назад три специалиста Лаборатории научной реставрации часов и музыкальных механизмов Государственного Эрмитажа стали лауреатами Государственной премии России в области литературы и искусства.

У Зимнего дворца есть еще одни собственные часы, установленные на южном фронтоне, над проездом в Большой двор императорской резиденции. Поскольку часы на главном фронтоне дворца, обращенном «на луг», были естественной и привычной частью дворцового пейзажа, то их установка планировалась изначально, еще при возведении дворца. Однако в практическую плоскость работы по их установке перешли только в 1768 г.

4 июня 1768 г. был подписан контракт «О сделании разных искусств мастером Муриелем в Зимний каменный дворец часов». В обширном контракте оговаривались все то, что желала видеть императрица на фронтоне своей главной резиденции: «1. Механизм часов сделать на горизонтальной плоскости; 2. Секундная стрелка должна быть неподвижна, вследствие чего не потребуется тяжелых гирь; 3. Маятник должен быть подвешен на 2-х остриях, сделанных наподобие ножей, и мог качаться сам собою в течение 26 часов; 4. Часы бьют „часы“, „получасы“ и „четверти двойные“ и простые; 5. Цифры и стрелки из золоченой меди, весь механизм медный; 6. Если сделать полуденный круг и 2 кружка, часы и минуты показывающие, то цена за оные 1200 руб…». 25 августа 1768 г. Екатерина II одобрила контракт, и он был подписан. Работы по строительству фасадных часов начались, но 30 октября 1769 г. Муриэль умер[620]

. Работы остановились.

Часы «Наперсточник»


Идею установки фронтонных часов возродили только в середине 1790-х гг. В результате первые часы появились на фронтоне Зимнего дворца в 1796 г., буквально за несколько месяцев до кончины императрицы Екатерины II. Механизм часов доставили в Зимний дворец из Чесменского путевого дворца. Это были сложные астрономические часы. Смонтировал и следил за исправностью хода главных часов Зимнего дворца И.П. Кулибин. Денег за это он не получал. Впоследствии император Павел I узнал, что Кулибин безвозмездно поверяет дворцовые часы, для чего ему, уже пожилому человеку, приходится подниматься на чердак Зимнего дворца. Тогда император распорядился выдать Кулибину жалованье за этот присмотр по 1200 руб. за каждый год его работы[621]. Прослужив несколько десятилетий, эти часы погибли в огне пожара 1837 г.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всё о Санкт-Петербурге

Улица Марата и окрестности
Улица Марата и окрестности

Предлагаемое издание является новым доработанным вариантом выходившей ранее книги Дмитрия Шериха «По улице Марата». Автор проштудировал сотни источников, десятки мемуарных сочинений, бесчисленные статьи в журналах и газетах и по крупицам собрал ценную информацию об улице. В книге занимательно рассказано о богатом и интересном прошлом улицы. Вы пройдетесь по улице Марата из начала в конец и узнаете обо всех стоящих на ней домах и их известных жителях.Несмотря на колоссальный исследовательский труд, автор писал книгу для самого широкого круга читателей и не стал перегружать ее разного рода уточнениями, пояснениями и ссылками на источники, и именно поэтому читается она удивительно легко.

Дмитрий Юрьевич Шерих

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых

Впервые за последние сто лет выходит книга, посвященная такой важной теме в истории России, как «Москва и Романовы». Влияние царей и императоров из династии Романовых на развитие Москвы трудно переоценить. В то же время не менее решающую роль сыграла Первопрестольная и в судьбе самих Романовых, став для них, по сути, родовой вотчиной. Здесь родился и венчался на царство первый царь династии – Михаил Федорович, затем его сын Алексей Михайлович, а следом и его венценосные потомки – Федор, Петр, Елизавета, Александр… Все самодержцы Романовы короновались в Москве, а ряд из них нашли здесь свое последнее пристанище.Читатель узнает интереснейшие исторические подробности: как проходило избрание на царство Михаила Федоровича, за что Петр I лишил Москву столичного статуса, как отразилась на Москве просвещенная эпоха Екатерины II, какова была политика Александра I по отношению к Москве в 1812 году, как Николай I пытался затушить оппозиционность Москвы и какими глазами смотрело на город его Третье отделение, как отмечалось 300-летие дома Романовых и т. д.В книге повествуется и о знаковых московских зданиях и достопримечательностях, связанных с династией Романовых, а таковых немало: Успенский собор, Новоспасский монастырь, боярские палаты на Варварке, Триумфальная арка, Храм Христа Спасителя, Московский университет, Большой театр, Благородное собрание, Английский клуб, Николаевский вокзал, Музей изящных искусств имени Александра III, Манеж и многое другое…Книга написана на основе изучения большого числа исторических источников и снабжена именным указателем.Автор – известный писатель и историк Александр Васькин.

Александр Анатольевич Васькин

Биографии и Мемуары / Культурология / Скульптура и архитектура / История / Техника / Архитектура
Очерки поэтики и риторики архитектуры
Очерки поэтики и риторики архитектуры

Как архитектору приходит на ум «форма» дома? Из необитаемых физико-математических пространств или из культурной памяти, в которой эта «форма» представлена как опыт жизненных наблюдений? Храм, дворец, отель, правительственное здание, офис, библиотека, музей, театр… Эйдос проектируемого дома – это инвариант того или иного архитектурного жанра, выработанный данной культурой; это традиция, утвердившаяся в данном культурном ареале. По каким признакам мы узнаем эти архитектурные жанры? Существует ли поэтика жилищ, поэтика учебных заведений, поэтика станций метрополитена? Возможна ли вообще поэтика архитектуры? Автор книги – Александр Степанов, кандидат искусствоведения, профессор Института им. И. Е. Репина, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ.

Александр Викторович Степанов

Скульптура и архитектура