Зловещее сокровище

Как уже говорилось, дальнейшим их направлением был избран гуляйпольский районный центр. На весь путь (с учетом всех непредвиденных остановок, осуществленных с целью проверки документов и инициированных дорожной полицией, где установленная ранее схема ничуть не менялась) ушло примерно девять часов, и на интересующее место новоиспеченные сподвижники прибыли ближе к семнадцати вечера. Найти в районном центре единственного сапожника большого труда не составило. В свою очередь хозяин небольшого жилища был очень удивлен, когда к нему в дом нежданно-негаданно ввалились три человека, одетых в черную форму, передавшую собой снаряжение спецназовских, секретных подразделений, один же, облаченный в строгую военную одежду, выдающую принадлежность к укра́инской освободительной армии.

Первое, что бросилось в глаза путешественникам, так это идеальная чистота, существовавшая в неказистом вроде бы с виду домишке. На почтовом ящике, прикрепленном на ограждении палисадника и установленном рядом с калиткой, отчетливо значилось: «Бондарь Данило Вакулиевич». Говоря про владельца, он имел вид пропащего человека, давно разочаровавшегося в никчемной, унылой жизни и отмеченного следующими основными характеристиками: имея не более сорока лет от роду, он выглядел на все шестьдесят, а может, немного и больше; средний рост, худощавое телосложение, снабженное, однако, довольно жилистыми руками, подчеркивали его не слишком большое пристрастие ко всевозможным излишествам (касаясь чревоугодия); напротив, его затуманенные глаза, опухшие и ввалившиеся, расположенные на обрюзгшем лице, яснее-ясного говорили, что большее предпочтение мужчина отдает все-таки горячительным, одурманивающим разум, напиткам, нежели чем сытной, здоровой пище; некогда темные волосы, нечесаными кудрями торчавшие на его голове, теперь казались полностью поседевшими. Вместе с тем, несмотря на перечисленные негативные признаки, отчетливо указывающие на человека, спившегося и давно «махнувшего на свою внешность рукой», одет он был в чистую, отутюженную одежду, отмеченную национальной символикой; на ноги, поверх черных носков, были обуты удобные, мягкие тапки – словом, по всему чувствовалось, что пьяница не был оставлен женскими хлопотами, и кто-то о нем постоянно печется и очень скрупулезно заботится.

Поскольку был уже вечер, хозяин, исполнив все дневные заказы, находился в несколько приподнятом настроении. Когда в его жилье бесцеремонно ввалились четыре человека, ему полностью незнакомых, мужчина ничуточки не растерялся, а напротив, грубо обмолвился:

– Чего еще надобно?! Ежели по поводу заказа, то я уже сегодня закрыт – приходите, «…мать вашу», завтра!

– Мы к вам не обувь чинить, – высказался украинский боевик, а затем, представляясь, попытался нагнать на собеседника страху достигнутыми регалиями, – я атаман освободительного движения Батька Юхно Сидор Иванович, а ты, я так понимаю, сапожник Бондарь Данило.

– Да мне, если честно, «пофиг», кто ты такой, – выпячивая нижнюю губу и округляя глаза до невообразимых размеров, однозначно «отрезал» хозяин, – чего тебе, «падла», надо?

Главарь украинских бандитов, не привыкший к такому грубому обращению, резко выбросил вперед правую ногу и носком своего хромового сапога поразил наглеца в солнечное сплетение. Схватившись руками за живот, владелец дома согнулся пополам и, хватая ртом воздух, попытался восстановить сбитое атаманом дыхание. Боевик же на достигнутом успехе успокаиваться явно не собирался и, как лишнее подтверждение, еще раз «познакомил» жертву, с одной стороны, невольную, с другой – выбранную совсем неслучайно, с тем же самым предметом обувки, но теперь уже пнув «презренного наглеца» по лицу. Сапожник, никак не ожидавший бесцеремонного, а главное, беспощадного обращения, самопроизвольно попятился немного назад, а через секунду упал, мгновенно лишившись сознания. Зная крутой нрав новоиспеченного члена группы, никто из соискателей не попытался его останавливать, тем более что, как предполагалось, нормального разговора с очумевшим забулдыгой все равно бы не получилось; следовательно, полностью положившись на более отчаянного Юхно, имевшего в делах подобного рода немереный опыт, отважные миссионеры предоставили ему полную свободу решительных действий.

Сидор Иванович не замедлил воспользоваться предоставленной ему великолепной возможностью, чтобы оставить о себе память заодно и в этих отдаленных провинциях.

– Поищите в убогом доме «скотч»! – о́тдал он неоспоримую команду, адресованную остальным членам миротворческой группы; сам же, упиваясь своей непререкаемой, ничем не ограниченной, властью, стал медленно поднимать «бездыханное туловище», одновременно усаживая его на стуле.

Липкой ленты в доме не оказалось, а, единственное, была обнаружена плетенная веревка, оказавшаяся толщиной с указательный палец.

– Пойдет, – констатировал атаман, когда Семен предъявлял ему на осмотр предмет, предназначенный в этом случае ограничить необузданному пленнику необдуманную подвижность, ранее, по-видимому, исполнявший в доме функцию кардинально иную.