Зловещее сокровище

Замечание было немного невежливым, но Виктория предпочитала лучше в очередной раз отоспаться в машине (что за последнее время входило у нее уже в выработанную привычку) – и это даже невзирая на все усилия Ковальского, которому изо всех сил приходилось стараться и проявлять накопленные способности, чтобы вновь заслужить расположение недавней возлюбленной, с недавних пор им напрочь утраченное. Однако, хотя красавица и видела его усердные начинания, и все его желания хорошо понимала, тем не менее ее помыслы устремлялись к Семену, а перед несостоявшимся супругом, своим бывшим избранником, она испытывала неизгладимое чувство огромной и справедливой вины – вот приблизительно в таком лирическом настроении засыпала молодая и невероятно прекрасная женщина. Двое ее спутников ничуть не меньше предводительницы терзались от любовных переживаний, но каждый по-своему… Ковальскому, к примеру, было очень жаль, что любовь Багировой безвозвратно уходит, а еще он очень завидовал новоявленному знакомому, с которым за время путешествия очень сдружился, и, как некогда раньше, не испытывал к нему ни ненависти, ни ревности, ни отчуждения, ни простого соперничества; он твердо себе решил, что красавица сама должна выбрать, кто ей наиболее дорог; следовательно, наполовину отвергнутый мужчина начинал понимать, что нет ничего прочнее крепкой мужской дружбы и бескорыстной привязанности – и вот эти новые чувства, доселе им неизведанные, казались ему наиболее правильными, а заодно и самыми надежными, которыми стоило дорожить больше всего на свете. Касаясь Королева, его помыслы давно уже устремлялись к прекрасной Виктории, но вместе с тем и в отношениях с Аркадием, считавшимся ему чуть ли не братом, он не хотел пропускать «черную кошку», прекрасно осознавая, что, свяжи он свою жизнь с его бывшей возлюбленной, тем самым совершит один из самых подлых поступков, когда-либо предпринятых в жизни; его мучительные сомнения подкреплялись и еще одним немаловажным условием: в его памяти было свежо воспоминание, как поступила с ним прежняя, сбежавшая с полюбовником, женщина и как он себя в результате ужасно чувствовал (что смог даже познать – то! – что никем из живых распознано не было); в итоге, подобно новому другу, он принял для себя жесткое, но единственно правильное, решение: «Начать ухаживать за их общей возлюбленной только в том случае, если между Аркашей и Викулей произойдет полнейший разрыв, причем обязательно по их обоюдному мнению».

Утром проспали дольше обычного; для продолжительного отдыха были созданы все необходимые предпосылки, а именно: удобная теплая кровать, нормальное, цивилизованное помещение (без змей и, естественно, тараканов), удобства под боком, а главное, ванная комната с горячей водицей. Отдохнули миссионеры попросту замечательно! Поднявшись, они не торопясь освежились, позавтракали и тронулись в дальнейший путь, долгий, опасный и наполненный неизведанным. В тот день путешественники чувствовали себя превосходно и находились в некоей предвкушающей эйфории, прочно захватившей перед отправлением за границу, тем более что участники немногочисленной группы отчетливо понимали, что пересечение линии кордона станет для них незаконным, – надо понимать, некоторый выброс в кровь гормона адреналина присутствовал у каждого из членов сплоченной команды.

Выехав из Тамани, сразу же направились на Керченский мост, торжественно открытый в мае этого года; его протяженность составляет девятнадцать километров, так что отважные герои в самой полной мере успели насладится современным величеством, лишний раз доказывающим развитие технического прогресса.

Заезжать в город-герой Керчь не имело смысла: друзьям необходимо было попасть в другой, не менее прославленный, город, носящий название Севастополь; соответственно, достигнув трассы «Таврида», Семен, которому выпала честь вести машину по Крымскому полуострову, уверенно повернул руль на левое направление.

Соискателям предстояло преодолеть расстояние, едва не доходившее до трехсот километров; по сравнению с маршрутом, пройденным накануне, путь представлялся ничтожно маленьким и виделось вполне возможным проехать его без смены водителя. Между тем дорога оказалась на редкость нереспектабельной, как принято говорить, оставляла собой желать лучшего (строительство Федеральной трассы еще только планировалось), и ехать пришлось на незначительной скорости; постоянно приходилось замедляться и ускоряться, показывая непревзойденные навыки, сравнимые разве что с экстремальным вождением – в общем, когда уже далеко за полдень друзья подъезжали к конечному пункту некомфортного путешествия, водитель был «выжат» словно лимон и нуждался в обязательном, продолжительном отдыхе.