Зловредный старец

— Энгель, а ведь я, сдается, поступил с тобой несправедливо…

— Да? — искренне изумился юноша. — А когда, государь?

— Ну, как тебе сказать? Ты ведь тоже сражался с убийцами, когда на меня с внуками покушались. А никакой награды за это не получил.

— Отчего же это, не получил, ваше величество? — возразил сын главкома ашшорских ВМС. — Вы позволили нашей семье загрузить товарами одну из лузорий и даже ссудили на это деньгами.

— Я и князю Латмуру это позволил, так что, выходит, Нвард получил гораздо больше тебя.

— А-а-а-а. — Энгель рассмеялся, чуть закинув голову. — Вот вы о чем, государь. Так царевен вечно на всех не хватает, ничего тут не поделаешь. А жениться на царевиче я и сам как-то не готов.

Утмир фыркнул от рвущегося наружу смеха, а вот Михилов сын наоборот, посерьезнел, и добавил, глядя мне прямо в глаза:

— Да и потом, государь, Нвард так и остался простым Блистательным, а у меня уже свой корабль под началом, да не абы какой — пентекор! Так что, тут еще очень большой вопрос, кому вы бо́льшую милость оказали.

В глазах Энгеля вновь сверкнули смешливые искорки.

— К тому же «Скарпийская девка»[32] — она хоть и с характером, но к другим женщинам меня точно ревновать не станет.

— Охламон. — вздохнул я. — Ладно, коли тебе деревянная жена милее живой — дело твое.

— Охламон-охламон. — подтвердил Утмир, переставляя фигуру на доске, и, требовательно добавил, обращаясь к приятелю. — Лоб подставляй.

— Да как так-то?! — воскликнул юноша. — Третий раз кряду!..

— Это потому, — нравоучительно произнес внук, отвешивая приятелю изрядного фофана, — что у нас в семье все умные.

— Не факт… — вздохнул я. — Братец твой, вон, отличился…

— А что он такого отчебучил, дедушка? — оба парня поглядели на меня изумленными глазами. — Он мне ни о чем таком не писал.

— Писал-писал, да только не все. Вот разбойников он поймал, а знаешь ли где?

— Ну, в горах. — озадаченно ответил мелкий.

— Точно, в горах. — подтвердил я. — На Восточном Пути[33], причем по ту сторону границы. И, мало того, позволил себя обнаружить солдатам царя Хатчина.

— Это вот очень нехорошо. — озабоченно произнес Энгель потирая лоб в том месте, куда только что получил щелбан. — Однако ведь обошлось без крови, государь?

— Обошлось. Инитарцев было изрядно меньше числом. — да и будь даже больше, шибко сомневаюсь что полезли бы в драку — самое большее нервы бы помотали, — поскольку отношения между Ашшорией и ее северо-восточным соседом нынче на диво душевные. — Но все равно, придется как-то их умасливать.

— Подумаешь, ну заблудились немного. Что же Асирка не человек и заплутать не может? — протянул Утмир.

— Да если бы он заблудился один, ему бы слова никто дурного не сказал. Ну максимум, может, зарезали. А так выходит полномасштабное вторжение шехамской дружины на инитарскую территорию.

— Он вообще-то разбойников ловил. — нахмурился внук. — Которые шалили и у соседей тоже.

— Государь! — глаза Энгеля задорно блеснули. — А их еще не повесили?

— Нет. — ответил я. — Асир желает проявить суровость, поэтому для суда просил прислать Фарлака из Больших Бобров.

Сын Морского воеводы поглядел на меня эдак испытующе, но вместе с тем весело, и изогнул бровь, словно вопрошая: «Ну не очевидно ли решение?»

— Хм-м-м… Ты полагаешь?.. А, впрочем, если подать все должным образом… — или, лучше сказать, в моем неподражаемом стиле. — Да, возможно что так мы замнем этот инцидент ко взаимному удовольствию. А ты, Утмир, говоришь что в семье все умные у нас.

Вернувшись в кабинет я аккуратно разложил на столе пергаментный свиток, обмакнул стило в чернила и, стараясь выводить буквы не слишком коряво, начал писать личное письмо любезному соседу.