Змеесос

«Говорю тебе, все – ничто; только моя скука способна создать тайну. Яковлев – фикция, Иаковлев умер. Я открываюсь тебе просто так, Миша, я пройду с тобой весь путь, Лао, выпей свою чашку, бери ее, храни ее! Ты понял эту истину, дружок?»

– Я не верю в тебя! Я не буду! Я есть Коваленко! Всем этим можно было пренебречь при желании. Все, что явилось, то и пропало, как дым. И никто не расскажет, что же там было у них. И где это, направо.

«Я глупый бог, но я один. И меня зовут Кибальчиш, но я не женщина. Помните об этом, дурачки!»

– Я выиграю! – крикнул Миша Оно. – Я найду! – крикнул Лао. – Это – тайна, – сказал Яковлев.

Иисус Кибальчиш действительно стоял и был похож на правду. Обращенный Лао смотрел на него во все глаза. Пора было действовать и подчиняться. Пора было быть и продолжать. И так и возникло остальное. И бухта была большой. И наступило:

Чай умер. Миша Оно очнулся на мягкой постели, одетый в собственную одежду и ощущая пустую усталость в пробуждающемся для чего-то еще теле. Солнце сквозь окно освещало всю затхлую каморку, и где-то пели чудесные птички, совершенно не вяжущиеся с общей атмосферой этого приятного утра. Девушка лежала на животе в углу, и ее спина и зад мерно покачивались в такт ее сонному дыханию. Вчерашний костистый человек встал, трогательно улыбнулся и уверенно сказал:

– С добрым утром, желаю счастья! Добро пожаловать в новый день нашего неисчерпаемого мира!

– Спасибо, – слабо ответил Миша.

– Каковы ваши впечатления? Как вам понравились сны и сладкие грезы? Нашли ли вы новую тайну?

– Прелесть! – отозвался Миша. – Сначала я почувствовал нарастание невероятно огромного удовольствия повсюду в своем теле и душе; потом словно увидел некую дверцу, ведущую в черный простор; я потянул за цепь и вылетел отсюда наружу – туда, где я должен быть; там я понял и осознал самого себя и увидел свою высшую цель; и я прожил много миллионов лет, занимаясь чем угодно и творя другие реальности; а потом я увидел другого истинного бога, но он был глуп и обычен; а потом наступил конец.

– Кайф! – с завистью сказал человек, слушая Мишу. – У меня было все попроще, но более связно. Не желаете ли чаю?

– Очень хочу!

Человек куда-то ушел и пришел вместе с подносом, на котором стояли чайник и чашки.

– Нет ли у вас сахара? – спросил Оно, предвкушающий горячий чай.

– Нет! – ответил человек.

Они сели друг напротив друга, девушка тихо спала в углу.

– Прелесть! – воскликнул Миша, потягивая чай. – Я люблю вас, мои последние секунды! Я вижу это солнце, светящее в мой чай, я слышу этих надоедливых птиц и воробьев, я помню свои высшие прозрения, я вижу этих чудных людей!.. Остановись, мой миг, ты прекрасен!

– Оставайся с нами, – сказал человек. – Кто вы?

– Я не помню, – ответил Миша. – Я не могу. Я хочу чего-то еще.

– Мы имеем все, – сказал человек. – Мы имеем себя и все остальное. И постоянная опасность всегда насладительно висит над нами, как меч или падающее сказочное небо. Сегодня мы сидим здесь, а завтра мы будем там.

– Это одно и то же, – сказал Миша.

Человек задумался, потом засмеялся, ударил Мишу рукой по плечу, словно был бравым парнем, и произнес:

– Э-эх! Ладно, будь тем, чем ты должен. Не забывай меня, мое имя – Сергей Уинстон-Смит.

– Я не забуду никогда, – серьезно сказал Миша Оно и допил чай.

Потом Сергей ткнул стену и она раскрылась, освобождая путь в главную комнату. Там тоже был рассвет, и фиолетовые цветы так же висели на своем месте, а на полу в жуткой некрасивой позе лежал человек.

– Что это? – спросил Миша.

– Это – Афанасий, – ответил Сергей. – Он умер.

– Умер?

– Ну да; после того, как он вас выгнал к нам, он сделал себе еще одну дозу глюцилина, но, кажется, перелил мочи. Результат вы можете видеть.

– Это случилось! – воскликнул Миша, склоняясь над умершим.

– Он всегда хотел умереть от кайфа. Он получил это. Кроме того, от избытка мочи и еще какой-то ошибки получилось вещество, от которого умирают шесть часов в страшных муках. Представляю, какую гамму ощущений он получил! Вы не слышали воплей?

– Нет, – сказал Миша.

– Странно. Впрочем, вам, наверное, было не до этого. А теперь, дорогой мой, я желаю вам уйти немедленно вон отсюда, так как приедут органы охраны порядка, а вы не наш; кроме того, вы надоели мне страшно.

– Что? – спросил Миша.

– Что слышал, ублюдок! Вон отсюда, а не то я сниму с тебя кожу!

И Сергей вынул какой-то заточенный скребок.

– Нет, сегодня мне нельзя, – рассудительно промолвил Миша и немедленно выбежал из этого помещения. Сергей заснул.