«Знаю человека во Христе...»: жизнь и служение старца Софрония, исихаста и богослова

Из писем старца Софрония видно не только его предрасположение идти по пути спасения, но и целостное знание сего пути. В одном из своих писем лаконично и ясно он характеризует сей путь. Благодать Божия восхищает человека "к неизреченному свету", показывая вечность, и затем "оставляет его на подвиг". Человек "начинает созерцать великую трагедию падения", и прежде всего "в нашем же сердце", и "все силы сосредоточиваются на сообразовании внутренней жизни сердца с познанным законом, и тут начинается крестный путь"[464].

Конечно, этот процесс течет не произвольно, но в особом порядке, общем для каждого, хотя есть и исключения, ибо есть достигшие совершенства, есть и новички, до конца жизни нуждающиеся в наставлении. Письмо свидетельствует о мастерстве старца как духовного наставника, хотя он тогда был еще монахом и не нес духовнического служения[465].

Человеку не всегда легко. Старец много раз говорил о возникающих трудностях и об усталости, которую он чувствовал. В своем письме он пишет: "И я устал"[466].

В другом письме старец Софроний говорит об усталости от разнообразных подвигов: "Последний месяц от постоянного переутомления я дошел до болезненного истощания и много страдал из-за этого"[467].

Бальфур, будучи свидетелем подвига старца, уговаривает его отдохнуть. Однако старец ему отвечает: "Вы предлагаете мне "немного отдыхать", а я еще боюсь предаться этому отдыху"[468]. Более того, старец и Бальфура вдохновляет на подвиг. Он пишет ему и о необходимости использовать жесткую постель, это показывает, что и сам старец так подвизался[469].

Важно в монашеской жизни, как он считал, иметь наличие духовного отца для исповеди. В своем письме, чтобы научить исповедоваться, он приводит случай из своей жизни:

Жертва же Богу дух сокрушен[470]. Помню, когда я впервые с истинным сокрушением о своих грехах пошел на исповедь, что со мной произошло. Вся прожитая мною жизнь встала предо мной как сплошная неправда. Придя к священнику, я от скорби, от слез, от сердечной болезни ничего не мог говорить, а только плакал, и поверьте, прежде чем я начал говорить о своих грехах, Сам Господь "вышел мне навстречу и пал мне на шею и лобызал меня", и мил Ему был я, и не дожидался Он от меня, когда скажу "прости".

И старец добавляет с простотой: "Я Вам верю и по любви к Вам не могу скрывать того, что скрываю от других"[471].

В другой раз старец Софроний, чтобы помочь Бальфуру, пишет о нападении бесов и рассказывает о своей исповеди духовному отцу. Он пишет:

Так бывало и со мною. Приду к духовнику сказать, что бесы докучают по ночам, замучили меня… духовник скажет: "Ничего, потерпи; это пройдет, это тебе за гордость Господь попускает или за осуждение, за неприязнь к кому-либо". И я верю и ухожу. Через некоторое время, когда опять замучаюсь, говорю, что не только не лучше, но даже еще хуже досаждают мне бесы. "Ничего, терпи, предайся воле Божией; смирись, и не будешь мучиться. Ничего, теперь так не будет; иди с миром". Иногда прочитает разрешительную молитву или другое какое-либо наставление даст. После два-три дня иногда спокойнее проходят, а потом снова та же мука, и так годами[472].

И далее старец Софроний открывает, как чрез доверие к духовному отцу и терпение мы приобретаем мужество. Он высоко ценил скорби и брань против бесов[473].

Очень важно иметь духовного наставника. Старец Софроний обрел такого руководителя в лице святого Силуана, который давал наставления и которого он слушался "до крайнего отречения от всего своего", ему "приходилось зарывать себя в землю, смиряться, быть может, до нелепости"[474].

Так, старец Софроний наставляет и Бальфура и дает ему советы, исходя из собственного опыта. С одной стороны, он пишет, что "многие, прожив в монастыре по сорок и более лет, не находили себе даже друга — духовного. Теперь старчество — редкость великая". С другой стороны, старец Софроний наставляет Бальфура, как вести себя с духовником, если найдет такового. Нужно будет доверять ему, подчиняться, "относиться к нему с преданностью, любовью, без восторженности, просто. Руководимый должен быть прост, доверчив, послушлив, непытлив"[475]

.

Также старец Софроний говорит и о том, как следует реагировать на слова духовного отца, открывая, как он сам вел себя со святым Силуаном[476].

Для старца заповеди Божий всегда были выражением воли Божией, ибо спасение — в хранении заповедей Христовых: "Воля Божия нередко ведет на Голгофу. Кто это сознает, кто сам ходил этим путем, тот вряд ли решится быть настойчивым и повелительным"[477].

Старец был великим подвижником. Он всеми силами подвизался сохранить заповедь Христову и так причаститься благодати Святого Духа, не ожидая воздаяния по заслугам[478].

Другим важным пунктом духовной борьбы является молитва. Старец обладал большим опытом молитвы и особенно умной сердечной молитвы. Ибо чистая молитва для человека есть преддверие созерцания Бога.