Знак Десяти

Мистер Икс ничего не сказал, но внешне переменился: он изогнул губы в гримасе, с которой я уже была знакома. Мой пациент пребывал в напряжении.

Темнота за окном как будто сгустилась под нашими взглядами.

Ситуация была из тех, какие сэр Оуэн привык брать под контроль.

– Итак, это была досадная случайность, мы все это видели… Давайте сядем и попросим служанок здесь подмести.

Чистоту навели мгновенно. Когда страсти улеглись (впрочем, память о разбитых часах продолжала витать над собранием – по крайней мере, надо мной), сэр Оуэн снова взял слово:

– Ну что же, Чарльз. Так или иначе, твоя история, более или менее тревожная, насчет которой любой из нас волен придерживаться собственного мнения, для меня и доктора Квикеринга сводится к необходимости устроить ментальный театр, который исследует необычные сны и таким образом ответит на вопрос, почему тебе снились эти, так сказать, кошмары, в которых тебе являлись персонажи собственных книг. Персонажи, напророчившие такие события, которые, по твоему мнению, сбываются, правильно?

– Они сбываются, Оуэн, – мрачно подтвердил Кэрролл.

– Что ж, тогда мы и этому найдем непротиворечивое объяснение. – Сэр Оуэн изогнул свою тоненькую птичью шею, всю в морщинах, чтобы посмотреть на ментального драматурга. – Как тебе идея, Альфред? Я думал о спектакле «белого состояния»…

– Хороший выбор, доктор. – Голос драматурга снизился сразу на несколько октав.

Шея премудрого старца изогнулась в противоположную сторону. Прочности ей было не занимать.

– Что касается вас, дражайший доктор Понсонби, я благодарен вам за информацию, которую мы и так знали, и я прошу вас о помощи в организации нашего театра, а также прошу позабыть обо всех разногласиях, которые могли возникнуть здесь ранее. Если ваши сомнения касательно участников группы, в которую входит и мистер Икс, не позволяют вам оказывать содействие, объявите об этом прямо сейчас, и мы не будем понуждать вас к участию…

Я никогда так не восхищалась им, как в тот момент. Браво, сэр Оуэн!

Понсонби распрямился с поспешностью человека, которого кто-то (клянусь вам, этим «кем-то» мечталось быть мне самой) ущипнул за самую нижнюю часть спины.

– Доктор! Увидеть, как вы режиссируете «белое состояние»!.. Не скажу, что это было мечтой всей моей профессиональной жизни, но это определенно входило в число моих главнейших желаний! Вы делаете нам щедрый дар, недостойный нашего скромного пансиона! Мы постараемся быть на высоте, и я… – добавил Понсонби, хотя и с усилием и даже со смирением, – я хочу попросить… прощения за свое недавнее поведение. Мистер Икс пользуется моим полнейшим уважением, ну пусть не полнейшим, но большим, и ему это известно…

Мой пациент ничего не сказал. Молчание камня.

– Я уверен, наше сотрудничество будет плодотворным, – заверил сэр Оуэн. – В письме вы сообщали, что располагаете необходимым пространством…

– Я уже начал готовить наш подвал, доктор. Если хотите, вы можете осмотреть его прямо сейчас…

– Пожалуй, будет лучше, если мы…

Поначалу было непохоже, что все мы услышали то, что услышали.

Я написала «было непохоже», потому что звук совершенно не сочетался с местом, где мы находились, – освещенной комнатой с коврами, постелью и креслом. Мы просто в него не поверили.

В общем-то (я хорошо запомнила), случилось ровно то же, что обычно случается в трагедиях: сэр Оуэн продолжал говорить не потому, что не расслышал (он даже на мгновение прервался, чтобы нахмуриться), а потому, что не распознал или не захотел распознать этот звук.

Первым, как на пружинах, снова подскочил Дойл.

– Это женский крик, – сказал он.

8

В первый момент вся сцена напомнила мне те абсурдные ситуации, на которые Кэрролл не скупится в своих книжках для детей.

Произнеся эти три слова, Дойл прошагал к двери.

Это была его энергичная военная походка, характерная для человека, который всегда готов защитить более слабого. Дойл открыл дверь, что-то, вероятно, увидел снаружи, коротко вскрикнул и скрылся из виду.

Мы смотрели на распахнутую дверь, рты наши находились в сходном положении.

А потом крик повторился.

Скорее это было похоже на завывание.

Я никогда не слыхала ничего подобного в Кларендоне. Кожа моя покрылась мурашками. Но вот я услышала другой голос: это была Брэддок.

Я уже говорила: непонятный страх делает меня трусихой, но просьба о помощи заставляет меня вмешаться. И я поспешила к двери.

Я едва сознавала, что и остальные суматошно ринулись вслед за мной.

Когда я оказалась в коридоре, у меня была одна-единственная секунда, чтобы хоть что-то увидеть, прежде чем в дверь повалили все остальные. Было время ужина, и служанка, развозившая еду, виднелась в глубине коридора рядом со своей тележкой, а Мэри Брэддок бежала прямо ко мне.

– Ведра с водой, ради Господа!.. – кричала Мэри. Слезы катились по ее опухшему лицу. – Возвращайтесь по своим комнатам! Запирайте!.. Ведра с водой, ради Господа!..