Знак единорога

— Некогда! — заорал я. — Перезвоните позже!

Тут я наконец остановился, а стражник, гремя оружием, упал и полетел мимо меня вниз. Я хотел было поймать его, пока он сам не успел стать ковриком, но чуть-чуть опоздал. Мне очень хотелось расспросить его кое о чем. Но, к сожалению, не удалось. Правда, настроения это мне не испортило. Я снова вскарабкался на вершину и уселся там, ведя наблюдение и размышляя о последних событиях.

Погоня осталась далеко позади. Пока что можно было не бояться того, что меня снова возьмут на абордаж. Что ж, отлично! Я снова направился к горам. Мною же созданное солнце начинало припекать. С меня лились пот, кровь, раны болели, очень хотелось пить. Я решил, что пора хлынуть хорошему дождю. Остальным я займусь потом. Я начал подготовку. Появились тучи. Они сгущались, темнели… в какой-то момент я задремал. В бессвязных снах мне привиделось, будто кто-то опять пытается вызвать меня. Затем — сладостная тьма. Я очнулся от дождя, внезапного и сильного. Было темно, и я никак не мог понять, из-за грозы это или уже вечер. Может быть, гроза началась в сумерки. Жара спала и, расстелив плащ, я улегся на него и открыл рот. Время от времени я выжимал из плаща воду. В конце концов я утолил жажду и вновь почувствовал себя неплохо. Скала казалась такой скользкой, что я боялся пошевелиться. Приближались горы. Преследователей в темноте не было видно. Если они еще не оставили меня, то им пришлось очень не сладко. Когда путешествуешь по незнакомым Отражениям, предсказать что-либо невозможно. Я немного разозлился на себя за то, что заснул, но решил простить себя, поскольку ничего дурного из-за этого не произошло. Завернувшись в свой насквозь промокший плащ, я нащупал сигареты. Оказалось, что уцелело почти полпачки. С восьмой попытки я добыл из глубины Отражения огонек. А потом просто сидел, курил и мок под дождем. Мне было хорошо, и несколько часов я не менял позы и не шевелился. Когда гроза наконец кончилась, и ночное небо прояснилось, я увидел, что оно полно незнакомых созвездий. Ночь была прекрасна, как бывают ночи в пустыне. Много позже я заметил, что скала, сбрасывая скорость, плавно пошла в гору. Что-то происходило с физическими законами, которые управляли этим миром. Склон был не настолько крут, чтобы так замедлить ход скалы. Мне не хотелось возиться с Отражением, чтобы не сбиться с пути. Я стремился как можно скорее оказаться в знакомых местах, где можно было поменьше полагаться на интуицию и побольше знать о природных явлениях. Поэтому я позволил скале остановиться, слез и пошел в гору пешком. По дороге я играл с Отражением в игру, которой мы научились в детстве. Проходя мимо чего-нибудь — чахлого деревца, большого камня — я менял небо так, чтобы с одной стороны от них оно было не таким, как с другой. Постепенно я восстановил знакомые созвездия. Я знал, что спущусь совсем не с той горы, на которую поднимался. Мои раны все еще тупо ныли и пульсировали, но лодыжка болеть перестала и только слегка ныла и была припухшей.

Я отлично отдохнул и знал, что смогу идти еще долго. Казалось, все снова было в полном порядке. Подъем был длинным и постепенно становился все круче. Но в конце концов я вышел на тропинку, и идти стало легче. Я без отдыха взбирался все выше и выше, нигде не останавливался, мне хотелось до утра пройти через горы и оставить их позади. Небо снова стало знакомым. Моя одежда тоже изменилась вместе с Отражением. Теперь на мне были хлопчатобумажные брюки и куртка, а мокрый плащ превратился в сухое серапе. Неподалеку кричала сова, далеко внизу и сзади раздавались завывания койота. Эти знакомые звуки вызвали во мне ощущение спокойствия и безмятежности, стерли все следы отчаяния, оставшиеся после моего бегства. Примерно через час я не удержался от искушения чуть-чуть поиграть с Отражением. Почему бы где-нибудь в горах не бродить заблудившейся лошади? Естественно, я ее нашел. Минут через десять мы подружились, я вскочил на нее без седла и теперь поднимался в гору более удобным способом. Холодный ветер покрыл изморозью нашу тропинку, взошла луна, и иней ожил, засверкал. Короче, я ехал всю ночь, перебрался через перевал и задолго до рассвета начал спуск. Гора надо мной казалась еще огромнее, что меня вполне устраивало. На этой стороне хребет порос зеленью. Его пересекали аккуратные дороги. Изредка встречалось чье-то жилье. Все шло, как я желал. Ранним утром я находился в предгорьях. Моя хлопчатобумажная пара превратилась в брюки цвета хаки и яркую рубашку. Впереди меня через спину лошади была перекинута легкая спортивная куртка. Высоко в небе реактивный лайнер дырявил небо от горизонта до горизонта. Надо мной пели птицы, день был солнечный и теплый. В этот момент я услышал, как кто-то произнес мое имя, и вновь почувствовал, что меня вызывают через Карту. Я остановился и ответил:

— Да.

— Ты где, Рэндом? — спросил Джулиан.

— От Амбера далековато. А что?

— Кто-нибудь еще с тобой говорил?

— Давненько ни о ком не слышал. Кто-то пытался связаться вчера со мной, но мне было не до разговоров.