Знак И-на

Он пытался в этот раз сосредоточиться на деталях, но было невозможно, и он снова словно сорвался с обрыва и полетел в пропасть. Ветер свистел и поднимал вверх волосы, и Третьяков только дергался, безуспешно пытаясь ухватиться за пустоту руками. Дверь внедорожника открылась, через минуту или две из нее вышел Никита Нечаев — именно такой, каким им описывала его Алиса. Достаточно молодой еще мужчина, светло-коричневые волосы, без шапки. Приятное лицо. Черные джинсы, темно-синяя куртка-пуховик.

— Мы знаем, где это происходит? — спросила Зарина Георгиевна, и Иван кивнул.

— Мы знаем где, но только теперь точно знаем, когда. Труп обнаружили только в феврале, Лыжники наткнулись на руку убитого. Так что точной даты и времени смерти не было.

— Так где это происходит? — следователь кивнула в сторону экрана.

— Недалеко от Казани, на противоположном берегу Волги. Место заброшенное, рядом только дачи. Ближайший населенный пункт — Лесные Моркваши.

— Лесные Моркваши, — повторила Шапошникова и скривилась. — Что за название такое дурацкое?

Нечаев подошел к багажнику внедорожника, открыл дверцу и, приладившись, вытянул сначала какой-то темный мешок, подвязанный веревкой, забросил его на плечо, а затем вытащил из машины отяжелевшее, недвижи́мое человеческое тело — по виду это был мужчина. Видимо, не слишком крупный, потому что Нечаев нес его без особенных сложностей, не отвлекаясь и не выбирая путь.

— Знает, куда идет, — бросил Иван. — Видимо, готовил место заранее.

— И джип спустил в кювет, не боясь, что не сможет потом выбраться. Значит, пробовал, — кивнула Зарина. — Жертву, кстати, опознали?

— Да, — кивнул Иван, глядя, как размеренно и спокойно пробирается Нечаев со своей ношей глубже в поле. — Убитый — нелегальный иммигрант из Азербайджана, Джуварлы Карим Ихтиярович, двадцати трех лет. Нанимался на работу около строительного рынка на въезде в город, свидетели видели, как он садился в большую темную машину, но больше никто ничего не помнит. Это было вечером накануне, что говорит о том, что либо Нечаев угнал «Патриот» раньше, а обнаружилось это только на следующий день, либо…

— Либо это был не «Патриот», — кивнула Зарина Георгиевна. — Стой. Останови запись. Перемотай назад. — Она склонилась и вгляделась в экран. Иван склонился тоже. — Вот, смотри. Тут.

— Что-то желтое… Краска? — предположил Иван.

— Краска на снегу. Мы можем это увеличить? — спросила Зарина Георгиевна у техника, и тот кивнул.

— Сделаем. Я потом перешлю тогда.

— А почему эти Моркваши в нашу выборку не попали? У этого Джуварлы в крови не было флунитразепама? Уверена, что был. Спит, как убитый. — Зарина сказала это и тут же осознала, как это прозвучало. Техник и Иван переглянулись, а она откашлялась. — Простите, не подумала. Я хотела сказать…

— Флунитразепам был, — сказал Иван. — Вот только тело обнаружили уже после того, как я запросил материалы по регионам. Кроме того, местный следователь решил, что убийство совершено на почве национальной ненависти, так он объяснил все эти зверства…

Донеся свою спящую жертву до места, медленно и со всем почтением Нечаев уложил его на земле лицом вверх. Делал все так осторожно, словно боялся разбудить. Но у людей, отравленных такой дозой флунитразепама, нет шанса проснуться. У Карима Джуварлы, приехавшего в Россию на заработки, в то утро не было шанса. Снег крупными хлопьями падал на его лицо. Нечаев сам разделся до пояса, снял ботинки, затем раздел до пояса и разул свою жертву. Затем Нечаев посмотрел на часы и достал из мешка последовательно несколько ножей, обычных на вид, какие можно найти на любой кухне, два топора и металлический кувшин с широким горлышком. Разложил ножи по кругу, как циферблат, кувшин поставил над головой Джуварлы, топоры на уровне раскинутых в стороны рук. Затем подождал еще несколько минут и наконец взялся за один из ножей, лежащий первым от кувшина по часовой стрелке. На час.

— Останови-ка! — попросил Иван. Посмотрел на точное время в углу экрана. Десять часов тридцать пять минут. Зарина Георгиевна с непониманием следила за тем, как Третьяков достал свой телефон и принялся что-то там искать. Но он только поднял указательный палец. — Сейчас. Вот, нашел. Третьего декабря Меркурий остановился и начал оптический разворот… ровно в десять тридцать пять.

— Больной, но последовательный ублюдок, — вдруг зло и хищно улыбнулась Зарина, поигрывая желваками. — Значит, и в следующий раз он будет там, где нам нужно, минута в минуту.

— Это если мы не поймаем его до этого, — пробормотал Иван.