Знак И-на

«Нет, тут никого не знаю», — отвечали хором сотрудники ресторана. Один раз кто-то «вроде как» опознал грузного мужчину в оранжевой жилетке, но потом забрал свои слова назад. Сказал, что у них в загородном поселке по Новой Риге геодезисты размечали вешки и был там такой же мужик. Нет, с Морозовым никого и никогда не видел.

57

К концу апреля дошла очередь до «Форсажа». А конкретно — двадцать седьмого числа с утра Алиса позвонила Богдану Витальевичу Шестобитову, генеральному директору, о котором ей рассказал Третьяков, и попросила о встрече. Сначала Богдан Витальевич был довольно груб и склонен к отказу, причем было видно, что это его нормальный стиль общения. «Плохой коп». Но когда Алиса еще раз уточнила с нажимом, что встретиться с ним хочет новый собственник их компании, тон сменился, и Шестобитов заговорил с Алисой так, словно она была давно утерянная и вдруг чудесным образом найденная родственница, о которой он долгие годы тосковал и плакал.

Увольнения боится. Это хорошо, значит, есть козырь. Значит, он будет хотеть помочь, захочет угодить. Впрочем… кто знает. Шестобитов Алисе не понравился еще до того, как она его увидела. Не понравился по телефону. Грубиян и ничтожество, и что могло объединять такого человека с ее отцом, она не понимала.

В офис «Форсаж Логистикс» она добралась к обеду. Шестобитов звал ее пообедать, говорил — угощаю, но Алиса решила сделать их встречу настолько некомфортной для генерального директора, насколько это возможно. Шла, грациозно прихрамывая — да, она так умела, — по офису и разглядывала сотрудников, задавала вопросы об их обязанностях, спрашивала про клиентов, делала пометки в специально купленном для этого дорогом кожаном блокноте с золотым переплетом. Одета Алиса была под Коко Шанель. Смело, стильно, уверенно. Ничего личного, только бизнес. Можете меня не любить, но лучше вам меня бояться.

— Алиса? — Шестобитов буквально бросился ей навстречу, протягивая обе руки. Невысокий дядька с небритым круглым лицом, таким, когда непонятно, где кончается подбородок, а где начинается шея. — Я хочу высказать вам свои искренние соболезнования. Я, к сожалению, не имел возможности сделать это раньше. Мы с вашим отцом были, как… как… неразлучные…

Тут заготовленные слова кончились, и Шестобитов замолчал, пытаясь захватить Алисины ладони в свои. Алиса вспомнила все, что ей говорил о Шестобитове Третьяков. Мутный типчик. Впрочем, крепкий хозяйственник, хорошие обороты. В момент убийства был за границей, отдыхал. Факт проверен. Алиса отодвинулась и дала понять, что руки подавать не собирается.

— Спасибо, что согласились поговорить, особенно в пятницу. Понимаю, как вы загружены.

— Что вы, для вас я всегда свободен, — запел он, провожая Алису в свой кабинет.

Алиса вежливо улыбнулась. Усыпляй бдительность, говори приятные вещи.

— Отец мне много про вас рассказывал. Он был вполне доволен вашей работой.

— Правда? — Неожиданно глазки у Шестобитова забегали. Затем он успокоился, видать, понял, что это — просто такая фигура речи. Но — интересно.

Кабинет был на удивление невзрачным, ничего особенного. Обычный стол, массивное кресло, доска на стене, шкаф. Никаких аквариумов за десять тысяч долларов, никаких глобусов с коньяками. Шестобитов предложил Алисе сесть в кресло для гостей, но она, постукивая каблуками, обошла стол и уселась в кресло руководителя.

— Вы не против, если я задам вам несколько вопросов? — спросила она, наблюдая, как Шестобитов хмурится. — Не о бизнесе, о моем отце. Я пытаюсь разобраться в некоторых моментах, которые меня беспокоят.

— Но ведь делом занимается полиция, — удивился он, усаживаясь наконец на стул напротив. — Я им все уже рассказал, хотя и рассказывать нечего. Меня вызывали к следователю. Зарина Георгиевна, кажется. Ух, строгая женщина. Всю душу из меня вытащила.

— Мои вопросы… более личные, что ли. Если вы не возражаете. — Алиса убрала с лица даже тень улыбки и склонила голову в ожидании.

Шестобитов тут же закивал, как болванчик-бульдог, автомобильная игрушка.

— Андрей Петрович… Да он же святой человек. Душа-то какая. Редкость, редкость. Светлая душа. И знаете, ведь всем был готов помочь. Сейчас таких больше нет. Лучшие, всегда уходят лучшие. Вот так, да. — Шестобитов горестно вздыхал, причмокивал и качал головой. И все это звучало так мерзко и фальшиво, словно сейчас он попробует толкнуть ей погребальный венок подороже — по какой-нибудь акции.

— Вы же проработали с моим отцом достаточно долгий срок, правильно? Где-то шесть лет, так?

— На самом деле, восемь, — поправил ее Шестобитов, с достоинством улыбнувшись. — Да, мы уже давно вместе.

— Это впечатляет. А как вы познакомились с моим отцом?

— Как познакомились? — Тень пробежала по небритому круглому лицу. — Как обычно, как…

— Правильно ли я поняла, что он нанял вас практически сразу после того, как вы вышли на свободу? — спросила Алиса тем же ровным тоном, словно речь шла о ерунде какой-то.

Шестобитов замер, заиграл желваками.