Знак И-на

— Ну, или чуть-чуть почаще, — кивнула Алиса, доставая из кармана телефон. Она выразительно подняла его на уровень глаз, развернула к Ивану, загрузила приложение Телеграмм. — Есть одно очень важное дело, начнем с него.

«Мне нужны имена всех жертв Нечаева. Даже тех, кого полиция не смогла установить».

«Ты имеешь в виду убитых бомжей?»

Иван посмотрел на Алису с непониманием.

— Я имею в виду всех. И их самих, и их родственников. Если покопаться по локациям, я уверена, найти можно всех.

— Но зачем? — удивился Третьяков.

Алиса вздохнула и принялась набивать следующее сообщение в Телеграмм.

В последующие несколько месяцев анонимный представитель благотворительного фонда, используя возможности Всемирной сети, последовательно вступил в контакт с родственниками жертв серийного убийцы, которого в СМИ называли Черным Воином. Каждая семья получила от анонимного фонда значительную сумму. Средства переводились путем перечисления на электронные счета в Интернете, проводки осуществлялись с использованием технологии криптовалюты, что сделало бы крайне затруднительным поиск источника. Впрочем, ни один из получателей средств в правоохранительные органы не пожаловался.

Самую крупную компенсацию при этом получила семья Тагиевых из Баку, хотя никто из семьи Тагиевых от руки Черного Воина не пострадал. Али Тагиев, крепкий еще старик, несмотря на уговоры детей, хотел сообщить о деньгах властям, но когда узнал о содержании зашифрованного письма, которое самоуничтожилось через две минуты после прочтения, деньги принял. На следующее утро Али Тагиев пошел на кладбище, где больше часа провел на могиле своего уже много лет покойного сына Рената, — просто стоял там, дыша ветром, и не ушел, даже когда начался дождь.

Общая сумма денежных средств, выплаченных через Интернет, составила около шестисот тысяч долларов. Также неизвестный благотворитель оплатил похороны Никиты Игоревича Нечаева, которого без этой помощи должны были бы похоронить за государственный счет и кто его знает где. Ни родственников, ни знакомых у Никиты Нечаева не оказалось. Его тело было захоронено рядом с могилой его матери на кладбище Гридино в Егорьевске. Несмотря на пожертвование, на похоронах, кроме официальных представителей похоронного бюро, не было никого. Рядом с кладбищем стояла, а потом сразу уехала густо, с превышением норм, затонированная «Тойота», но с похоронами это никак не связывалось.

17 ноября

Ярославская область

Деревня Зяблицы

Местные жители надолго запомнили то, что случилось в ночь с семнадцатого на восемнадцатое ноября. Запомнили прежде всего потому, что этого не должно было, не могло произойти. Один шанс на миллион. Может быть, даже меньше. Все обстоятельства должны были воспрепятствовать этому, но в ту ночь, напротив, вся цепь сложилась — звено за звеном — в роковом порядке. В результате этой невозможной, роковой цепи погиб человек. Если верить тому, что говорила полиция, все началось достаточно далеко от места гибели жертвы и задолго до его смерти — на закате солнца семнадцатого ноября. Группа охотников в тот вечер собиралась охотиться на кабана. Место было выбрано еще с утра, хорошо прикормлено, и вообще — все было приготовлено к охоте, как говорится, «по уму». Происходило это не в Зяблицах, а, на минуточку, на опушке леса, в овражке, в нескольких километрах от деревни Еськино, что в двадцати километрах от злосчастных Зяблиц.

Конечно, и речи быть не могло, что они собирались охотиться на лося. Во-первых, лось там, где они устроили засаду, вообще-то не водился. За лосем надо было в Рахманово ехать, за сто километров оттуда, да с другим оборудованием — оружием, экипировкой. То, что на закате лось сам спокойно вышел на их опушку, уже было более чем странно. Лось — зверь осторожный и, по умолчанию, совсем не агрессивный. Гон лося уже прошел, соответственно детенышей поблизости тоже не было. Скорее всего. Точно-то кто ж знает.

— Ребзя, лось, — пробормотал один из охотников, и буквально сразу после этой короткой, но емкой фразы другой охотник принял решение, из-за которого все и произошло.

Стрелять в тот день в лося было нельзя по нескольким причинам. Во-первых, у них не было разрешения. Во-вторых, в случае успеха вся охота на кабана накрывалась медным тазом, а им всем пришлось бы иметь дело с незаконно убитым лосем, который может весить до шестисот килограммов. Хотя это был, скорее, плюс. Но главное, расстояние было слишком большим, и вероятность убить лося наповал была крайне низкой. Раненый лось — это совсем не то же самое, что здоровый лось, мирно щиплющий травку. Раненый лось — зверь агрессивный, на адреналине. Он может наброситься и покалечить охотника, причем добивать лося крайне сложно из-за его анатомического строения. Лося желательно валить первым же выстрелом.