Знак розы

— Как бы мне хотелось, чтобы ваша матушка не путалась у меня под ногами, — в сердцах произнесла Сасси после одного особенно утомительного дня.

Мэри ответила ей сочувственной улыбкой, обрадованная и одновременно испуганная бесцеремонностью, с которой мать стала отдавать распоряжения.

— Придержи язычок, Сасси, хотя я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду.

Тем не менее Мэри купалась в лучах нежной любви и заботы, которую Дарла старалась выказать ей при малейшей возможности. Девушка с облегчением сознавала, что у матери отныне есть причина по утрам выбираться из постели. С тех самых пор, как они побывали в городе, Дарла поднималась с первыми лучами солнца, одевалась, спускалась вниз и начинала вязать из кремовых ниток нечто такое, что ставило всех в тупик.

«Что это будет, мисс Дарла?» — полюбопытствовала однажды экономка. «Скоро узнаешь, Сасси, милочка. Пусть это станет сюрпризом для Мэри на ее двадцатый день рождения».

—Я знаю, вам неприятно это слышать, мисс Мэри, — продолжала Сасси, — но все это мне совсем не нравится. У меня мурашки бегают по спине, когда я вижу, как ваша мать покачивается в кресле и чему-то улыбается, как будто знает какой-то секрет, а спицы так и мелькают у нее в руках. Нет, она что-то задумала, помяните мое слово.

— Она просто вспоминает прошлое, Сасси, заново переживая волнующие и забавные моменты. Пусть утешается хотя бы этим. Кстати, ты заметила, что семейные портреты вновь вернулись на каминную полку?

Итак, они с Сасси и Тоби готовились к вечеринке. Были написаны и разосланы приглашения, составлено меню, куплены продукты. Особняк убрали и проветрили. На торжество были приглашены Уорики, Олли с Абелем, еще несколько соседей и Эммит Уэйт с семейством. Из глубин гардероба Мэри извлекла свое старомодное вечернее платье из красной тафты. При виде его Абель наверняка выразительно закатит глаза. В его универсальном магазине она заказала для матери бархатное янтарно-желтое платье.

— Господи Боже ты мой! От чего еще нам придется отказаться, чтобы заплатить за него? — простонала Сасси, когда платье было доставлено.

— От мяса в следующем месяце, — ответила Мэри и понесла украшенную позолотой коробку наверх. — Пожалуйста, не забудь распорядиться, чтобы нам его не привозили.

В вечер накануне вечеринки Мэри безо всякой радости надела свое красное платье. Под него требовался корсет, но корсеты благополучно канули в Лету, и им на смену пришли бюстгальтеры. Мэри выглядела усталой, старомодной и была не настроена па торжество. Но по крайней мере она могла не стесняться своих рук. С некоторых пор Мэри начала носить рабочие перчатки, правда, не те, которые подарил ей на Рождество Перси. Их она спрятала подальше вместе с запиской, поскольку они были слишком хороши для черной работы в поле. Тем не менее... глядя на себя в зеркало, она понимала, что рядом с куколкой из дрезденского фарфора у нее нет ни единого шанса.

— А ну-ка, уберите хмурое выражение с лица и прогоните беспокойство из глаз, дитя мое, — скомандовала Сасси, входя в комнату и видя в зеркале отражение хозяйки. — Сегодня ваш вечер, и вы должны танцевать и веселиться.

Мэри заплела косы и принялась укладывать их в высокую прическу, а Сасси спустилась вниз, чтобы подать освежающие напитки. Увы, усилия Мэри пропали втуне — лучше выглядеть она не стала.

— Боюсь, я не в настроении для танцев и веселья. Ты не смотрела, как там мать?

— Я хотела, мисс Мэри, но она крикнула, чтобы я уходила. Даже не впустила меня внутрь. Она сказала, что вполне может одеться сама и не хочет, чтобы кто-нибудь увидел ее до того, как она предстанет во всем блеске.

— Интересно, что она собирается делать со всеми теми лентами, которые связала?

—Хотела бы я знать. Похоже, они составят часть вашего подарка, но для чего именно они предназначены, я понятия не имею. Думаю, нам придется подождать, и вскоре все станет ясно.

— Я покажу подарок тебе и Тоби, как только разверну его. А теперь, пожалуй, мне стоит подняться к матери и посмотреть, как она там.

Идя по коридору, Мэри подумала о часах, в течение которых мать орудовала вязальными спицами, явно пытаясь заслужить прощение. Правда, с таким же успехом она могла воспользоваться алой розой, а Мэри ответила бы ей «белоснежками», семена которых она недавно видела в каталоге. Мэри пообещала себе, что, каким бы ни оказался подарок и сколь бы сильным ни было ее нежелание устраивать вечеринку, она все равно выразит матери благодарность за труды.

Девушка постучала в дверь.

— Мама, с тобой все в порядке? Я могу помочь тебе одеться?

— Нет, я справлюсь сама! — донесся из комнаты звонкий смех Дарлы. — Платье просто великолепное, дорогуша. Вот увидишь, я тебе понравлюсь. А теперь беги вниз и позволь мне приготовить свой грандиозный выход.

Мэри отвернулась. Ей так хотелось первой увидеть мать во всем великолепии, как бывало на бесчисленных раутах и приемах в прошлом. «Я навсегда останусь маленькой девочкой, с восторгом глядящей на свою мать в вечернем платье», — сказала она себе.