Знак Вопроса 1998 № 02

Значение славянского слова «асилок/оселок» хорошо известно — «точильный камень». Так вот самое интересное, что происхождение слова «асилок» принято в лингвистике возводить к праиндо-европейскому слову «ак», якобы имевшему значение «камень», «каменное небо». Однако не оспаривая сейчас точности фонетической реконструкции, хочется оспорить справедливость реконструкции смысловой. Мне кажется, что слово «асилок» связано с глаголом «заостряю» (ср. перс, asal (осока, копье), арм. aseln (игла), инд. acris (грань, лезвие), курд, асег (шуруп, винт)). Восходит же происхождение этого слова к корню, от которого произошел рефаимский титул «ог» (царь), и представляет собой как бы графическое выражение все той же идеи иерархического превосходства. «Острие», «вершина», «гора» — таковы первоначальные значения слова, от которого образовано славянское слово «асилок».

Дополнительные аргументы в пользу справедливости нашей этимологии слова «асилок» и возведения образа белорусских асилков к образу рефаимского царя Ога может дать предварительный разбор ономастики платоновского мифа об Атлантиде. Тут сразу следует оговориться, что хотя рефаимская титуляция (см. ниже раздел, посвященный Лидии) встречается на страницах произведений великого философа, но непосредственно в мифе об Атлантиде царь Ог и дуб Огиг не упоминаются. Однако не будем огорчаться, нам пока достаточно того, что Платон воспользовался при изложении своего варианта мифа о потопе именем Атланта, именем, порождающим интересную цепочку ведущих в Палестину ассоциаций.

Дело в том, что мифический Атлант, видимо, носил некогда титул «ог». Страбон приводит в своей «Географии» характерное высказывание одного из своих предшественников, уверявшего, будто существует такая гора под названием Огий и будто является она обителью Горгон и Гесперид

. Судя по Горгонам и Гесперидам, под горой Огий мог подразумеваться только обращенный в гору Атлант — здесь двух мнений быть не может. И значит, Огий — просто другое имя Атланта, имя очень прозрачное, легко возводимое к рефаимскому титулу «ог» (царь).

Скажем больше, нам по силам объяснить, каким образом получил легендарный титан-мученик Атлант этот, так не идущий к его страдальческому образу, титул. Дело в том, что самые ранние из известных изображений Атланта на территории Сиро-Палестины восходят к III тысячелетию до Рождества Христова. В недавно раскопанном архиве сирийского города Эбла были найдены оттиски печатей с изображением человеческой фигуры, поддерживающей разделенный на четыре части космический символ. Один исследователь архива Эблы назвал эти изображения «Атлантом» и очень верно сопоставил с традиционным титулом аккадских царей — «царь четырех стран света». Действительно, для древних был характерен взгляд на царя как на некую опору мира, вседержителя, магического вершителя космических судеб. Отсюда царственный подтекст образа Атланта и засвидетельствованное у Страбона имя Огий, образованное от рефаимского титула «ог» (царь). Что касается приложения имени Огий к горе, то, как уже говорилось, оно является графическим выражением иерархического превосходства царя над остальным обществом, противопоставления «горнего» царственного бытия «дольнему», народному. Отсюда же образование корня «ак» (острие, вершина, гора), к которой было прежде возведено название персонажей белорусских «потопных» преданий — асилков.

Если быть придирчивым, то можно, конечно, сказать, что ни гора Огий, ни сам титан Атлант — еще не Атлантида. Но согласиться с этим мешает то простое обстоятельство, что и Атлантида, как таковая, в буквальном смысле прописана на дне Мертвого моря. Поданным греческой мифографии, Атлантидой на правах дочери Атланта звалась богиня Калипсо, та, что долго держала в любовном плену знаменитого гомеровского героя Одиссея. Ее отчество само по себе мало что говорило, если бы не название острова, на котором жила богиня — Огигия (!). Адрес — точнее не бывает, указывающий не просто на Палестину, но прямо на дно Мертвого моря, долину Сиддим.