Знак Зодиака Змееносец

По всей видимости, её абсолютно не волновали откровенно осуждающие взгляды, которые бросали ей в спину деревенские старухи. Да, если честно, ей было откровенно наплевать и на них, и вообще на всё и всех вокруг. Во всём её облике и в каждом жесте ощущалась какая-то подчёркнутая небрежность… Хотя, скорее нет, правильнее было бы сказать, это была полнейшая раскованность, почти граничащая с неестественной расслабленностью, что создавало у смотрящего впечатление, будто то была не молодая брюнетка, а гуттаперчевая кукла, автоматически движущаяся лишь к одной ей известной цели.

– Опять Янка к этому дьявольскому отродью попёрлась… Что-то зачастила она в последнее время, вчера ведь только приезжала. Племянница, итишь твою мать, – злобно шикнула сквозь зубы самая старшая по возрасту в этой компании. – Бабка-то её покойница, наверное, в гробу на погосте переворачивается, когда видит, какая внучка у неё выросла. Тьфу!

Изобразив некое подобие плевка вслед уходящей незнакомке, старуха поправила на голове выцветшую косынку и, вытаращив на своих соседок подёрнутые катарактой бледно-голубые глаза, зловещим голосом проскрипела:

– Того и гляди, придут такие ночью на пару да кишки всем в хате выпустят. Видала я фильм один такой давече по телевизору…

– Никитична, да что ж ты такое говоришь-то! – не на шутку встревожилась благообразного вида бабулька в белом платочке, в страхе прижав узловатые пальцы к груди.

Она трижды сплюнула через левое плечо, быстро прошептав под нос: «Чур-чур-чур».

– Они ж не сатанисты какие-то, чтоб людей в жертвы приносить. А Аркадий Иванович так и вообще мужик добрый, приветливый. Всякий раз, как встречает меня, так с улыбкой здоровается, про дела, про хозяйство спрашивает… Книжку вон свою подарил…

– Ага, это он днём такой хороший, – не унималась Никитична. – А ночью подкрадется к тебе с топором, по голове обухом ка-а-ак даст!.. И всё – черепушка твоя пополам!.. Ты знаешь, какая у нечестивых силища бывает?.. Ты не смотри, что с виду он кожа да кости… Как дьявольская сила в него войдёт, не удержишь!.. Помнишь, как-то с ним приступ приключился? Так его двое наших деревенских мужиков еле-еле к земле смогли прижать. Во как в судорогах бился! Точно говорю тебе: дьявольская у него сила. Ты книжку его читала? Ересь да богохульство!.. Наш батюшка в церкви так и сказал: «Сатана поселился у нас в деревне». А потому и наказал, чтобы прихожане не смели эти книжки богомерзкие читать – грех, мол, это большой!.. Да и вообще, чтобы мы поменьше с этим чужаком общались. Вон уж сколько времени он тут небо коптит! А всё эта Янка… Вот откуда после смерти Петровны она тута объявилась? Ведь я её лишь ребёнком и помню.

– Хватит нам здесь страху нагонять! – возмущенно воскликнула третья товарка, заметно выделявшаяся в этой компании интеллигентной внешностью и манерами.

На ней было аккуратное удлиненное ситцевое тёмно-синее платье в мелкий белый горошек. Седые волосы на голове были собраны в пучок, а на кончике носа красовались очки в золотистой металлической оправе.

– Я разговаривала с нашим участковым, и он сказал, что нечего панику сеять – сосед как сосед. И чтоб вы знали, Аркадий Иванович бывший военный, в Афганистане служил, у него и контузия имеется. А ко всему прочему он ещё и очень образованный человек. Это я вам как бывшая учительница могу достоверно заявить. Я не так давно имела с ним беседу, и он очень убедительно описал мне свой особый взгляд на мироустройство. Особенно мне понравилось, как он про астрологию рассказывал.

– То-то и оно, Лидия Михална, так они сатанисты простым людям и говорят. Я ведь давече про них передачу по телевизору видала. Так диктор прямо сказала, что настоящего сатаниста всегда по внешнему облику можно распознать. Мол, любят они больно чёрный цвет. А наш Иваныч? Он же и зимой и летом во всем чёрном да в своей этой бесовской шляпе. Это, по-твоему, как?.. И обряды он чёрные проводит, а иначе, зачем ему полночи на чердаке сидеть и в небо глядеть?.. Верно говорю – колдует! Вон у Гальки корова ни с того ни с сего доиться перестала. Точно этот бородатый руку приложил…

Бывшая учительница возмущенно фыркнула и с осуждением взглянула на свою деревенскую подругу. Однако возражать не стала, а, махнув с досады рукой, поднялась со скамеечки, попрощалась и неторопливо двинулась по пыльной улочке в сторону сельпо.

Следом за ней, засуетившись, собралась, было, уходить и благообразного вида бабулька. Однако что-то явно не давало ей покоя: она беспокойно заёрзала на месте, в волнении теребя кончики своего платка, и беззвучно зашамкала беззубым ртом.

Собравшись наконец-таки с мыслями, она с тревогой взглянула на хмурую подругу и тихонько произнесла:

– Никитична, а может, ты и права… Я на той неделе в Брянск ездила: зубной мост поломался, а зять меня, значит, к стоматологу отвозил. Так вот, когда я после врача в аптеку заходила…

– И чаво? – беспардонно перебила её злая бабка.