Читаем Знаменитые Скорпионы полностью

В те дни в городе на Неве гастролировал цирк, в котором работала молодая цыганская танцовщица Гитана Леонтенко (18 августа 1935 года, Лев-Свинья). Эта девушка так понравилась нашему герою, что он решил во что бы то ни стало с нею познакомиться. Он стал выяснять, где расположились на время гастролей в Ленинграде циркачи, и вдруг узнал, что живут они в той же гостинице, что и он, – в «Европейской». В ресторане этой гостиницы Баталов и познакомился с Гитаной.

Вспоминает Алексей Баталов: «Период ухаживания у нас был абсолютно не похож на ухаживание нормальных людей. Я не мог похвастать, что купил ей то, это… Все было наоборот. Она была солисткой и получала больше меня. Ее номер находился в бельэтаже «Европейской», а я жил на последнем этаже, в комнате без сортира и с окнами во двор. Поэтому если банкетик устраивали или что-то там праздновали, то это все у них в номере, на их деньги, а не на мои. Такое вот у нас было начало. Не забывайте, что цирк – это своего рода каста. Мне и ей говорили, что мы не пара, что раз она из цирка, то в цирке и должна искать себе супруга, даже угрожали…»

Встречи молодых людей продолжались в течение десяти дней. На одиннадцатый Баталов собрался с духом и признался Гитане, что у него есть семья. Для девушки это стало шоком. Поэтому тогда они расстались и в течение последующих почти пяти лет не встречались. Даже мельком нигде не сталкивались. Между тем в это же время у Баталова и Рокотовой родилась дочь – Надежда (1955, Коза).

Творческая карьера Баталова складывалась в те годы довольно успешно. В 1956 году на экраны страны вышли сразу два фильма, где он играл главные роли. Первый мы уже упоминали – «Дело Румянцева». Эта картина имела большой успех у публики – она заняла в прокате 6-е место, собрав 31,76 млн зрителей. В нем выходец из интеллигентной семьи Алексей Баталов вновь играл «рабочую кость» – простого шофера Сашу Румянцева. Как писал все тот же критик И. Кацев:

«Его герой был новым не только для Баталова, но и для всего послевоенного советского кино. Именно он открыл галерею образов молодого человека 50-х и 60-х годов, характерных простотой, стремлением к анализу окружающей жизни, цельностью, отнюдь не исключающей, однако, противоречивость поступков, свойственную молодости. Баталов сумел представить все эти качества обязательными и органичными для своего героя…»

Именно с роли Саши Румянцева к Баталову пришла настоящая слава и он встал в один ряд с другими восходящими звездами советского кинематографа: Николаем Рыбниковым, Георгием Юматовым, Василием Лановым, Леонидом Быковым, Михаилом Ульяновым и др.

Вторая картина – «Мать» по М. Горькому режиссера Марка Донского, в которой Баталов сыграл Павла Нилина. Однако, в отличие от первой работы, эту роль актера критика восприняла довольно сдержанно. Да и прокатная судьба фильма тоже была довольно скромной.

В середине октября 1957 года на экраны страны вышла драма «Летят журавли» режиссера Михаила Калатозова, в котором Баталов хоть и сыграл небольшую по экранному времени роль – Бориса Бороздина, – однако это не помешало ей стать одной из лучших в актерской биографии нашего героя. И в том, что картина стала единственной игровой полнометражной лентой советского производства, получившей в Канне в 1958 году «Золотую пальмовую ветвь», была немалая заслуга именно Баталова.

Сюжет у фильма был трагический. Герой Баталова горячо любил свою сверстницу, Веронику, которая, провожая его на фронт, обещала обязательно дождаться. Однако слова своего не сдержала – вышла замуж за родного брата своего недавнего возлюбленного Марка. А Борис с войны не вернулся – погиб. И только после этого Вероника осознала, какую ошибку она совершила (тем более что ее муж оказался подлецом).

Если взглянуть на взаимоотношения героев с точки зрения астрологии, то вырисовывается следующая картина. Роль Вероники исполнила Татьяна Самойлова (4 мая 1934 года, Телец-Собака), а роль Марка – Александр Шворин (6 ноября 1931 года

, Скорпион-Коза). У Тельца-Собаки гармония из разряда 50/50 как со Скорпионом-Драконом (Баталов), так и со Скорпионом-Козой (Шворин) – только по месячным знакам. По годовым знакам Собаке не подходят ни Дракон (Собака реалистка, а Дракон – мечтатель), ни Коза (ее Собака переносит с трудом). Таким образом получается – куда ни кинь, везде клин. Так что метания Вероники между двумя мужчинами вполне оправданны.

Между тем именно съемки в этой картине круто изменили творческую судьбу нашего героя. На ней он познакомился с прекрасным оператором Сергеем Урусевским (23 декабря 1908 года, Козерог-Обезьяна – круглая гармония со Скорпионом-Драконом) и под его влиянием решил оставить театр и податься в режиссуру. А. Баталов вспоминает:

Перейти на страницу:

Все книги серии Астрология в биографиях знаменитых людей

Знаменитые Стрельцы
Знаменитые Стрельцы

В этой книге собраны биографии самых знаменитых людей нашей эпохи, рожденных под созвездием СТРЕЛЬЦА, – больших идеалистов, жизнерадостных и великодушных, общительных и дружелюбных.Авторы – легендарный астролог России Павел Глоба и не менее известный биограф-искусствовед Федор Раззаков – объединили свои усилия, чтобы на конкретных примерах показать влияние «астрологической карты» на судьбу и характер человека. Увлекательно, с массой живописных деталей они доказывают: всё, что начертано звездами, сбывается! Вам представляется уникальная возможность это проверить, а также убедиться, как много общего у вас и кумиров, рожденных с вами под одной звездой.

Павел Глоба , Павел Павлович Глоба , Федор Ибатович Раззаков

Биографии и Мемуары / Эзотерика, эзотерическая литература / Эзотерика / Документальное

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное