Читаем Знаменитые Скорпионы полностью

«Когда я подал завтруппой заявление, он от ужаса начал бегать по кабинету, а я, по его словам, на какое-то мгновение потерял сознание. Это было первое заявление об уходе по собственному желанию за всю историю Художественного театра… Вопрос решался на принципиальном уровне – ломалась вся моя жизнь. Я же не просто терял работу в театре, а и московскую прописку, жилплощадь. Мосты сжигались окончательно, назад меня никто уже не взял бы. Вы можете себе представить человека, который добровольно уходит из заслуженного, академического театра?.. В какой-то момент девять моих ближайших родственников состояли в труппе МХАТа. Так что мой уход из театра был воспринят как драма. Но выбор я делал осознанно. Во МХАТе мне давали какие-то невнятные роли…

Я бежал не из МХАТа, как такового, а из МХАТа пятидесятых годов – перспективы, которые он мне сулил, были однозначно безрадостными. Я оставил Москву и уехал в Ленинград – к Иосифу Хейфицу. Этот человек целиком и полностью, как папа Карло Буратино, сделал меня. Я был его актером – хотя потом снимался и у других режиссеров… Но если бы я не встретился с Хейфицем, меня в моем теперешнем качестве не было бы – это совершенно ясно».

Как уже отмечалось, Хейфиц был Стрельцом-Змеей и Скорпиону-Дракону подходил только по году рождения. Как вещает гороскоп: «У Дракона и Змеи хорошее взаимопонимание. Хотя Змея и не любит так усердно работать, как Дракон».

Конец 50-х годов для Баталова прошел под знаком его любимого режиссера – все того же И. Хейфица. Тогда он снялся сразу в двух его картинах: «Дорогой мой человек» (1958; 9-е место в прокате, 32 млн зрителей; главная роль – Владимир Устименко) – и «Дама с собачкой» (1960; главная роль – Гуров). По словам самого актера:

«Дама с собачкой» была для меня очень важна как поворот к настоящей актерской работе. Просто потому что я мхатовец. Вырос там, и, конечно, надо было сыграть что-то из Чехова. Однако, если бы не Хейфиц, который дал мне роль Гурова, за что его очень осуждали, то не видать бы мне классических ролей как своих ушей».

По словам большинства критиков, исполнение роли Гурова было большой принципиальной победой Баталова, заставившей говорить о нем как о зрелом и разностороннем актере.

Главную женскую роль в «Даме с собачкой» сыграла дебютантка – Ия Саввина (2 марта 1936 года, Рыбы-Крыса), с которой у Скорпиона-Дракона круглая гармония. Кстати, отыскал ее именно Баталов. По словам самой актрисы:

«Именно Баталов позвал меня в этот фильм, увидев в студенческом театре. Я не собиралась сниматься в кино – после журфака МГУ устраивалась в «Детгиз» редактором. Тут я встрепенулась: Чехов – мой любимый автор, «Дама с собачкой» – любимый рассказ. Правда, была уверена, что меня не утвердят. Алеша тем временем уговаривал режиссера. Он сказал, что нашел женщину, ну вылитую даму с собачкой. Хейфиц ему говорит: «Я знаю ваш вкус, нашли, наверное, какую-нибудь красотку». На что Баталов искренне ответил: «В том-то и дело, что абсолютно ничего примечательного…» Я считаю, что мой кинородитель – это Иосиф Хейфиц, а прародитель – Алексей Баталов».

В 1959 году наш герой поставил на «Ленфильме» свою первую самостоятельную работу – фильм «Шинель» по Н. Гоголю. Работа давалась трудно, можно сказать, с боем. Он хотел снимать в главной роли Леонида Быкова (своего астрологического «родственника» – Дракона (1928), но того в Ленинград не отпустили из харьковского театра. Тогда возникла кандидатура Ролана Быкова (12 октября 1929 года, Весы-Змея

). Однако и его утверждение шло с большим трудом. После того как и этот этап был преодолен, высокие начальники вдруг заподозрили в картине… некую идеологическую диверсию. Короче, нервов Баталову попортили тогда изрядно. В конце концов фильм ему поставить разрешили, но, когда он вышел в прокат, его прокатили малым экраном, видимо, из соображений его малой кассовости.

Кстати, с Быковым у Баталова была астрологическая гармония из разряда 50/50 – только по годовым знакам (по месячным у них была дисгармония: Скорпион раздражает Весы своим цинизмом и мрачностью). Поэтому работалось им порой друг с другом не слишком комфортно. Об этом можно судить и по тем записям, которые сделал в те дни в своих дневниках Быков. Так, 11 марта 1959 года он выдал убийственную характеристику Баталову. Читаем:

«Почему-то стала раздражать пресловутая идея демократии. Эта самая демократия почти физически представляется мне чем-то вроде Алеши Баталова – сплошные разговоры о хорошем, личина хорошего, а на самом деле «жри, кто кого может, а ты спасайся как можешь – у нас демократия». Либо наоборот: ты не смей меня трогать – у нас демократия. Мне кажется, что в диктатуре куда больше пользы и справедливости. Демократия – ужасная гадость. И словечко это буржуазное».

По поводу фразы «жри, кто кого может» на ум приходит одна мысль: Скорпионы действительно могут «жрать» своих близких и коллег, не жалея отпущенного им природой яда.

Перейти на страницу:

Все книги серии Астрология в биографиях знаменитых людей

Знаменитые Стрельцы
Знаменитые Стрельцы

В этой книге собраны биографии самых знаменитых людей нашей эпохи, рожденных под созвездием СТРЕЛЬЦА, – больших идеалистов, жизнерадостных и великодушных, общительных и дружелюбных.Авторы – легендарный астролог России Павел Глоба и не менее известный биограф-искусствовед Федор Раззаков – объединили свои усилия, чтобы на конкретных примерах показать влияние «астрологической карты» на судьбу и характер человека. Увлекательно, с массой живописных деталей они доказывают: всё, что начертано звездами, сбывается! Вам представляется уникальная возможность это проверить, а также убедиться, как много общего у вас и кумиров, рожденных с вами под одной звездой.

Павел Глоба , Павел Павлович Глоба , Федор Ибатович Раззаков

Биографии и Мемуары / Эзотерика, эзотерическая литература / Эзотерика / Документальное

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное