Знаменитые Скорпионы

В 1983 году М. Глузскому было присвоено звание народного артиста СССР.

В последующие полтора десятилетия Глузский снялся еще в двух десятках картин, доведя их счет к 1998 году до 150 (актер входит в клуб «100 киноролей», существующий при Доме Ханжонкова). Назову лишь некоторые из этих картин: «Брелок с секретом» (1981; «Профессор»), «Остановился поезд» (Петр Кириллович Пантелеев), «Предчувствие любви» (Иван Евгеньевич Крюков), «Голос» (Павел Платонович) (все – 1982); «Дублер начинает действовать» (Цыбин), «Здесь твой фронт» (главная роль – Василий Маркелов), «Ученик лекаря» (царский воспитатель Коста) (все – 1983); т/ф «ТАСС уполномочен заявить» (генерал КГБ Петр Георгиевич Федоров), «Зачем человеку крылья» (генерал-лейтенант Филипп Петрович) (оба – 1984); «И на камнях растут деревья» (1985; старик Левий), «Последняя дорога» (отставной подполковник Шишкин), т/ф «Жизнь Клима Самгина» (дядя Яков), т/ф «Экзамен для директора», т/ф «Где-то гремит война» (все – 1986); «Без солнца» (Лука), «Десять негритят» (генерал Макартур), т/ф «Запомните меня такой» (Золотаревский) (все – 1987); т/ф «Это было прошлым летом» (Степаныч), т/ф «Клад» (подполковник милиции Иван Андреевич) (оба – 1988), «Трудно быть богом» (отец Гаук), т/ф «Вход в лабиринт» (главная роль – Илья Петрович Благолепов) (оба – 1989) и другие.

Даже в 90-е годы, когда многие более молодые коллеги вынуждены простаивать без работы, Глузский не сидит сложа руки – он играет в театре, снимается в кино. Начнем с театра.

В 1995 году, уйдя из Театра киноактера, Глузский пришел в театр «Школа современной пьесы». На его сцене вместе со своей астрологической «однокомандницей» (Собакой) Марией Мироновой (6 января 1911 года, Козерог-Собака

) они составили прекрасный дуэт в спектакле «Уходил старик от старухи». Сыграли его более 60 раз, причем не только в Москве, но и в ближнем и дальнем зарубежье. Но в конце 1997 года М. Миронова скончалась, и спектакль пришлось закрыть по этой печальной причине. На сегодняшний день Глузский играет в «Школе современной пьесы» две роли: полицейского в спектакле «Антигона в Нью-Йорке» и Сорина в чеховской «Чайке». Кроме того, в спектакле театра «Современник» «Карамазовы и ад» он играет старца Зосиму.

Не менее плодотворно Глузский трудится и на ниве кинематографа. В последние годы ХХ века он снялся в фильмах: «Ныне прославился сын человеческий», т/ф «Адвокат» (следователь Авдеев), «Короткая игра», «Красное вино победы», т/ф «Овраги» (Тихомиров) (все – 1990); «Кровь за кровь» (бывший фронтовик, генерал Гриднев), «Пока гром не грянет», «Умирать не страшно» (Николай Михайлович) (все – 1991); «Черный квадрат» (генерал Цапко), «Заложники дьявола», «Последний трамвай» (Франция), «Русские братья» (главная роль) (все – 1992) и ряд других.

В 1997 году Глузский был удостоен приза «Ника» за роль второго плана (тесть Олега) в фильме «Мужчина для молодой женщины». В том же году он получил премию деловых кругов «Кумир» за выдающийся вклад в искусство.

В последние годы ХХ века наш герой записал на свой счет еще несколько киноролей. Он сыграл знахаря, который лечит людей от запоев, в фильме Олега Фомина «Мытарь», боярина Шимона в картине Сергея Тарасова «Князь Юрий Долгорукий» (оба – 1998), и др.

Из интервью М. Глузского конца 90-х: «Я не самый знаменитый актер из тех, которые у нас есть. Я – рабочая лошадь. Брался за самые разные работы и честно их делал. Я никогда не был актером, который мог планировать, где он будет сниматься. Работал там, куда звали. Кумиром я себя никогда не ощущал. Я прекрасно себя чувствую, играя на вторых ролях…

Главное – сохранять достоинство. Этот, как писал Окуджава, «загадочный инструмент – созидается столетиями, а утрачивается в момент». Мне мучительно видеть своего ровесника, который просит милостыню или торгует газетами. Не могу никого из них осудить, но я никогда бы не вышел с протянутой рукой. И я очень сержусь, когда мои коллеги позволяют себе говорить, что они «нищие». Недостойно это. И я очень боюсь оказаться в ситуации потери достоинства…

Прожив 80 лет, я до сих пор не расстался со всеми заблуждениями. Человек заблуждается, пока живет. Мой отчим Иосиф Иванович, который после лагерей доживал свои дни в Луцке, мог уехать в Судеты, куда уезжали многие его родственники-чехи. Я ему сказал: «Бросай все к черту и поезжай, хоть поживешь по-человечески!» А он мне со слезами на глазах ответил: «Значит, я должен поставить крест на всем, во что верил?..»

Кинематографических дружб у меня нет. Круг моих близких друзей не из этого мира, да и все они уже ушли из жизни. У меня есть фотография, на которой наш курс из Школы киноактера при «Мосфильме». Из 25 человек, снятых на ней, живы только двое (интервью бралось в ноябре 1998 года. – Ф. Р. ).

Я спокойно отношусь к своей старости. Просто не обращаю на нее внимания, потому что ни в чем ее не ощущаю. Хотя где-то на уровне подсознания иногда скребется, что осталось уже немного. А в общем, ощущаю всю полноту жизни…»