Знаменитые Стрельцы

Творческие поиски Макаревича всегда вызывали крайне негативную реакцию со стороны руководства МАрхИ. Ладно бы он писал бодрые песни про БАМ или про любовь, так ведь нет – то про хрустальные города, то про туманные поля. В 1974 году к этому списку прибавились и новые произведения из этого же ряда: «Черно-белый цвет» («Кто знал, кто тебя таким создал…»), «Из конца в конец» («Есть волшебный замок…»), «Это новый день» («Я песню спел свою…»). В конце концов руководству вуза это надоело, и Макаревича исключили из института (формальным поводом к этому стала его неявка на овощную базу). После этого Макаревичу пришлось идти на вечернее отделение все того же МАрхИ, а днем работать в «Гипротеатре». При этом свободного времени у него была уйма: на работе он добился зачисления на полставки и ходил туда через день, а в институте появлялся только на экзаменах. Позднее профессор МАрхИ В. Раннев так отзовется о студенте Макаревиче:

«У него были явные способности к рисованию и проектированию. Вот только любви к архитектуре не было. На занятия он неизменно являлся с зачехленной гитарой и как что-то второстепенное, почти ненужное, приносил бумаги с чертежами. Скромный, щупленький, кудрявый, как негр, парень. Средненький хорошист. В нем не было ничего особенного. Помню, мы поразились, что он сам придумал тему своего диплома (обычно темы студентам давали мы). Да еще какую! Спроектировал в форме кристалла голографический театр со светомузыкой в саду «Эрмитаж». И почему-то категорически настаивал на светомузыке. Тогда только мы подумали, что музыка в его жизни – не просто хобби».

Однако в отличие от руководства МАрхИ, которое негативно относилось к песенному творчеству своих студентов, кинематографисты отнеслись к нему иначе. А. Макаревич вспоминает:

«На сейшене в столовой номер восемь филфака МГУ (легендарное, кстати, место!) к нам подошел усатый дядька и объявил, что он из съемочной группы Георгия Данелии и мы им нужны. Ночь я провел в необыкновенном волнении. Перед именем Данелии я благоговел – недавно… прошел фильм «Тридцать три», был он очень смешной и по тем временам редкой гражданской смелости, на грани запрета. Я не мог себе представить, зачем мы понадобились Данелии, и воображение рисовало картинки самые причудливые. Оказалось, все очень просто. В эпизоде на клубных танцах нужна была на заднем плане какая-нибудь группа – так сказать, типичный представитель. Только и всего. Там даже вроде бы снимался «Аракс», но потом у них что-то не сложилось. Надо сказать, я не расстроился: я считал за честь принести пользу Данелии в любом виде. Быстро была записана фонограмма песни «Ты или я» – выбора, собственно, не было, других наших песен Дегтярюк (новый участник группы. – Ф. Р.) играть не умел. Съемки прошли за один день (вернее, ночь). Надо сказать, Данелия отнесся к нам очень уважительно и щепетильно: песня была у нас приобретена по всем законам, и спустя несколько месяцев я неожиданно для себя получил невероятную кучу денег – рублей пятьсот (случай для нашего отечественного кинопроизводства отнюдь не типичный). На эти деньги был приобретен в комиссионном магазине магнитофон «Грюндиг ТК-46», который долго потом заменял нам студию. Что касается кино, то даже не помню, остались ли мы в кадре. Обрывки песни, кажется, звучат…»

Память не подвела Макаревича – обрывок песни «Ты или я» действительно в кадре звучал. Но это было все, поскольку физиономий «машинистов» на экране видно не было. Зато группу «Аракс» не только показали, но и запечатлели целых два куплета их песни «Мемуары» («Скоро стану я седым и старым»). Вполне вероятно, это просто случайный выбор. А может, и нет: Данелия родился в год Лошади (1930), а у него со Змеей плохие взаимоотношения. На подсознательном уровне это выразилось в том, что знаменитый режиссер не стал выпучивать Макаревича и его группу в своей картине.

Между тем в течение последующего года состав «Машины времени» постоянно менялся, и участники менялись в ней с калейдоскопической быстротой. Кто только не играл в «Машине…»: гитаристы Алексей Романов, Алекс «Уайт» Белов, Александр Микоян, скрипач Сергей Осташев, барабанщики Юрий Фокин и Михаил Соколов и многие другие. Наконец к лету 1975 года состав стабилизировался и состоял из четырех человек: Макаревича, Кавагоэ, Евгения Маргулиса (25 декабря 1955 года

, Козерог-Коза – последняя является векторным «хозяином» Змеи) и скрипача Николая Ларина. При этом базировалась группа в Министерстве мясной и молочной промышленности РСФСР, что выглядело более чем странно при полуподпольном статусе этой рок-группы.