Знание-сила, 2000 № 01 (871)

Способ, избранный им, чтобы пополнить казну, был не нов. Со времен высокого средневековья церковь, стоило ей испытать денежные затруднения, сразу «даровала» индульгенции. Еще в XIV веке они стали появляться по поводу юбилейных годов; позднее их вводили все чаще. Они назначались для всего католического мира, для отдельных стран и даже духовных провинций. Разумеется, не все деньги, уплаченные за отпущение грехов, стекались в Рим. Поживиться ими спешили многие: епископы, владетельные князья, продавцы. Порой ловкие продавцы индульгенций обирали население обширных областей.

Немецкие князья не раз восставали против этого. Так, Фридрих Мудрый, курфюрст Саксонский, во владениях которого жил тогда Лютер, запретил «индульгенцию на храм святого Петра». В Виттенберге, да и во всей Саксонии, ее не продавали. Причина, пожалуй, крылась в ревнивой зависти, что испытывал Фридрих к архиепископу Альбрехту.

Альбрехт был младшим сыном курфюрста Иоганна Бранденбургского. В 1513 году — всего двадцати трех лет от роду — он стал архиепископом Магдебургским. Ему было этого мало. Через год он добился, чтобы ему передали и архиепископство Майнцское. Такое слияние приходов противоречило каноническому праву. Тем не менее Рим готов был благословить это назначение, если Альбрехт соберет определенную сумму денег: ведь храм строить надо!

Так молодой архиепископ стал отвечать за продажу индульгенций по всей Германии. Половину денег он отсылал в Рим, половину оставлял себе. Чтобы быстрее добыть деньги, он упростил процедуру, велев продавцам отпускать грехи, не требуя от грешников покаяния. Лишь бы те платили мзду! Он даже составил пространную инструкцию — «Jnstruktio sum maria», состоявшую из девяноста четырех разделов. Вооружившись ею, торговцы разъезжали по всей стране. Однако в Саксонию они не смели показываться. Курфюрст Фридрих не хотел, чтобы могущество архиепископа Альбрехта укреплялось деньгами его подданных. Деньги должны оставаться в стране. Наоборот, пусть люди едут в Виттенберг, дабы за определенную плату посмотреть реликвии, хранимые там, что, так же как и покупка индульгенций, даровало отпущение некоторых грехов.

Виттенберг был богат на святыни, ибо Фридрих усердно собирал их. Некоторые он унаследовал, в том числе шип из тернового венца Иисуса, ставший украшением коллекции. Фридрих хотел превратить Виттенберг в своего рода «немецкий Рим». Чтобы пополнить сокровища, хранившиеся в Замковой церкви, он посетил многие страны и настойчивыми трудами довел число реликвий в своем собрании почти до двадцати тысяч. Были туг и такие удивительные предметы, как четыре волоска девы Марии, лоскут ее одеяния, зуб святого Иеронима, кусочек пеленки Иисуса, соломинка из яслей, в которых пребывал Христос, крошка хлеба, оставшаяся от тайной вечери.

Итак, виттенбергская церковь изобиловала предметами, даровавшими благодать, и потому привлекала внимание жителей не только Саксонии. Множество гостей стекалось из соседних княжеств — Магдебурге кого и Бранденбургского. Все они оставляли в Виттенберге немало денег. Особенно много народа собиралось на праздник всех святых. В этот день благодать, исходившая от реликвий, казалась как никогда сильна. Ведь Замковая церковь была основана в день всех святых, и потому сюда сходились тысячи людей.

Фридрих Мудрый радовался процветанию своего «немецкого Рима», а вот Лютер был сим обеспокоен. Он считал, что здесь, в Виттенберге, опасно пренебрегают покаянием грешника. Еще в 1616 году он остерегал тех, кто превратно понимал отпущение грехов, — и речи зти вовсе не радовали его владетельного князя.

В лекциях, читаемых в Виттенберге ком университете, Лютер снова и снова говорил о покаянии. Все чаще и несомненнее он метил в «индульгенции на храм святого Петра», распространяемые Альбрехтом. Постепенно он сознавал, что истинное зло исходит от них. В январе 1517 года в Магдебурге кую духовную провинцию прибыл проповедовать монах-доминиканец Иоганн Тецель. Архиепископ Альбрехт назначил его комиссаром, уполномочив торговать индульгенциями, и определил ему высокое жалование. Очевидно, этот монах снискал огромный успех. Даже Лютер сообщает, что жители Виттенберга, «словно безумные и одержимые», спешили к Тецето, благоразумно остановившемуся близ границы Саксонии, и покупали у него индульгенции.

Лютер был явно зтим задет. Во-первых, как духовник, ибо речь шла о людях, которых именно ему надлежало исповедовать; во-вторых, как доктор богословия, обязанный обращать внимание на любые церковные злоупотребления. Он решил вмешаться. Чтобы прояснить все тонкости вопроса, он составил ряд тезисов на зту тему: правда, не 95, как гласит предание, а 93 (лишь получив от Тецеля ответ, Лютер добавил еще два новых тезиса).