Знание-сила, 2009 № 06 (984)

Добавлю: в период Первой мировой войны на заседании Государственной думы события на фронтах, действия союзников и противников соотносились с устройством их школ, систем воспитания. И позже, даже в самые глухие времена, полностью оторвать школу от корней европейских культурных ценностей все же не удавалось. Автор считает, что, невзирая на все различия, в России и странах Запада сегодня обнаруживаются сходные проблемы и тревожные симптомы в воспитании молодежи. Везде противостоят друг другу традиции и новации, житейская мудрость и житейские предрассудки, позитивные и негативные тенденции. Сопоставление опыта позволяет глубже осмыслить происходящее. Кроме того, крайне трудно предсказывать социальные последствия крутых «нововведений», которые так любят в области образования и воспитания. Поэтому сравнительная педагогика в какой-то мере играет роль экспериментальной проверки, подтверждает или опровергает целесообразность принимаемых решений.

Всю книгу я пересказывать не стану, выхвачу из нее то, что мне кажется особенно интересным и важным.

О том, что преодоление общественных кризисов и столкновений связано с облагораживанием внутреннего мира человека. Люди, имеющие дело с воспитанием, должны это поддержать.

Разумеется, идеализация человека, утопические социальные программы вполне совмещаются с тоталитарными режимами (это мы проходили в двадцатом веке). Но есть проблема совести.

Совесть не является универсальным атрибутом души. У немалого числа людей она отсутствует, замечает автор. Фашисты не испытывали мук совести, уничтожая шесть миллионов евреев (обращаясь к немецкому народу, Гитлер восклицал: «Я освобождаю вас от химеры, называемой совестью»). Точно так же у нас в отечестве человеческую совесть подменяли партийной. Соратники Сталина санкционировали своими подписями многочисленные расстрельные списки, осуждали на гибель миллионы безвинных людей, но совесть, судя по всему, их не мучила; Молотов, Каганович, Ворошилов дожили в добром здравии и довольстве до глубокой старости (замечу в скобках, что в своем детстве я видел, как они мирно прогуливались на Фрунзенской набережной). Тревожит ли совесть нынешних руководителей за происходящее в наши дни?

Тоталитарный режим, не сдерживаемый обществом, может позволить себе любые повороты, потребовать от граждан немедленно отказаться от взглядов, которые сам же формировал. В 1939 году, после заключения «договора о дружбе» антифашистская пропаганда стала осуждаться как «антигерманские настроения». Автор книги упоминает случаи, когда уже после 22 июня 1941 года чиновники госбезопасности продолжали вести дела по таким «преступлениям», и виновные оказывались в лагерях.

Сегодня, после многих десятилетий «дружбы народов», замечу на полях книги Б. Вульфсона, пропаганда, идущая с государственных каналов СМИ, возбуждает недоверие, а то и более сильные чувства то к Украине, то к Польше, то к странам Балтии. За год до войны с Грузией директоров столичных школ вынуждали составлять списки учеников с грузинскими фамилиями. Я хорошо помню, как в 2007 году в Москве, в сверкающем мрамором и хрусталем Колонном зале Дома Союзов (где в 30-е годы шли «показательные процессы»), проходила объединенная сессия пяти государственных Академий наук, посвященная детству. Когда я попытался обратиться к собранию в связи с происходившими в Москве событиями, на меня зашикали: «Мы — наука! Это не наше дело!»

Была ли у этих людей, занимавшихся вроде физическим и духовным здоровьем детей, совесть? Или просто страх?

Одна из глав называется «Встреча культур: диалог или конфронтация?».

Это не о России и Западе, а о взаимоотношениях нашей общей цивилизации с другими. Существуют глубокие различия в мировых культурах, их динамике и устремлениях. Ни конфуцианство, ни индуизм не проявляют тенденции к внешней экспансии. Но такие импульсы обнаруживаются, например, в исламе. В Европе, к которой, в значительной мере, принадлежат и Россия, и Запад, напряженно развивается встреча двух цивилизаций — исламской и христианской. Отношения между ними имеют многовековую историю, о которой у нас практически ничего не знают ни школьники, ни родители, в христианско-мусульманской теме мы, по-моему, крайне дремучи и необразованны.

В Средние века уровень культуры мусульманского мира был выше, чем в христианской Европе. После Ренессанса и Реформации Западная Европа обогнала мусульманские страны, попавшие в зависимость от европейцев. Теперь, когда снова происходит мощное возрождение ислама, чаще всего бросается в глаза, насколько мы разные — в верованиях, мироощущении, образе жизни. В исламском обществе доминирует антииндивидуализм, а в современных представлениях западной цивилизации — свобода и права личности. Современное христианство принимает принцип веротерпимости, а в большинстве исламских стран считается, что вероотступничество — страшное преступление, мусульманин, перешедший в христианство, — предатель, заслуживающий смертной казни.