Золотая карта

Валера, вытащив карманный фонарик, взглянул на циферблат часов. Было без двадцати два ночи. Пора было начинать. Открыв изнутри дверь электрощитовой, он достал из сумки завернутый в тряпку пистолет Макарова, натянул на голову маску, на руки – перчатки, захватил трое наручников, лейкопластырь и двинулся кошачьим шагом в сторону «караулки». Через открытую дверь было видно, что один охранник завалился спать, а двое других продолжали резаться в карты. Теперь все решали секунды. Малейшее замешательство могло дать охранникам возможность выхватить из висящих на поясе кобур пистолеты и расстрелять его в упор.

– Сидеть спокойно! Держите руки так, чтобы я их видел, – произнес он как можно тише. Охранники застыли.

– Ты, толстяк, встань! – продолжил он, обращаясь к охраннику, сидящему спиной, и выхватив у него из кобуры пистолет. – И закуй руки другу. Да без лишних движений!

Толстяк подобрал брошенные ему наручники и, зайдя за спину напарника, стал застегивать ему руки. Тот не сопротивлялся.

– А теперь заклей пластырем рот, – продолжал Валерий и бросил ему пластырь.

Закончив процедуру, вытирая вспотевший лоб, толстяк отошел в сторону, после чего Пустой, подойдя к закованному охраннику, вытащил у него пистолет и выбросил к дверям, отчего дрыхнувший охранник соскочил с топчана и, не разобрав ситуации, протянул руку к кобуре. Удар ногой, нанесенный в живот, отбросил его в сторону.

– Лежи смирно, гаденыш, не показывай «жала»! Продырявлю без вопросов! – крикнул на него Пустой. И, добавив по темени рукояткой Макарова, вытащил из кобуры последний пистолет.

– Давай, толстый, работай дальше, – приказал он находившемуся в шоковом состоянии охраннику, показывая на стонущего от боли милиционера. – Держи наручники и пошевеливайся.

Закончив ту же процедуру, толстый посмотрел на грабителя.

– Поворачивайся, толстяк, поработал на славу, пора и награду примерить, – щелкнув за его спиной наручниками, захохотал Пустой. Сделав этот последний штрих, заклеив пластырем рот толстого, скинув их всех на пол и замотав вытащенной из-за пояса веревкой, Пустой посмотрел на часы. У него оставалось еще пять минут в запасе.

Матюха, за несколько дней до операции скорешившийся с электриками, дежурившими на городской подстанции, находясь в данное время у них в гостях, произнес очередной тост:

– Мужики! Я угощаю вас сегодня не потому, что мне не с кем выпить, а потому… – сделал он паузу под пристальным взглядом хозяев, – потому что вы друзья. За нашу дружбу!

Двое сидящих с ним электриков выпили залпом, не заметив, как Матюха опрокинул содержимое рюмки под стол. Потом пили за трудную жизнь электриков всего света, за опасности, подстерегающие их каждую минуту во время работы. Прозвучал тост и в честь Матюхи. Вспомнили и Юрия Гагарина – первого космонавта Советского Союза, не забывая его заслуг перед отечеством, перемыли кости давно умершему Ивану Грозному, убившему своего сына. Говорили долго, пока один из электриков не уткнулся лицом в стол, а другой не повалился навзничь на пол. Часы, сверенные с Пустым, показывали без двух минут два.

«Пора!» – и он поковылял в сторону трансформаторов, заранее выведав «у королей света» нужную линию. Когда секундная стрелка дошла до отметки двенадцать, Матюха потянул рубильник вниз.

Свет погас, как и условились с Матюхой, ровно в два ночи. Из принесенной с электрощитовой сумки Пустой вытащил необходимые отмычки и, светя карманным фонариком, открыл замок входной двери. Замок железной решетки поддался так же быстро, как и первый. Огромный сейф посередине комнаты стоял перед ним. Пустой почувствовал себя богатырем, собиравшимся сразиться с двуглавым драконом. Автоген импортного производства, доставшийся ему за большие деньги, прошел огненным клювом, начертив круг над обоими замками. Минут через десять, издав предсмертный скрип, дракон поддался. Пачки денег, аккуратно сложенные в стопку, перекочевали с полок в саквояж Пустого. Время поджимало.

Доехавший за двадцать минут с подстанции до банка на угнанном за день до операции «Москвичонке» с поддельными номерами и документами Матюха ожидал Пустого во дворе сзади банка. Он появился с главного входа, озираясь по сторонам, с баулом в руке. Света нигде не было.

«Да, не очухались еще электроначальники, не сообразили, в чем дело, как и менты, не заславшие патрульные машины на объект».

Постояв и удостоверившись в отсутствии признаков опасности, обойдя банк, Пустой направился во двор к ожидающему Москвичонку.

– Держи сидор, Матюха, – проговорил он, садясь в машину. – Да «лавешки» не растеряй. Вези аккуратно.

– Все путем, можно выдохнуть, – отозвался подельник.

– Не торопись. Сперва довези меня куда надо, – отрезал Пустой. «Москвичонок» тронулся со двора и, проехав несколько кварталов, остановился у пятиэтажной хрущевки.

– Машину поставь на место, номера сними. Обеспечь себе алиби на всякий случай и пару дней не высовывайся, пока не утрясется, – бросил напоследок Пустой и, захватив саквояж, поднялся на четвертый этаж заранее снятой однокомнатной квартиры.

* * *