Золотая орда

-    Ну, во-первых, жалование, конь хороший. И главное - воля, Еремей! Воля вольная! -глаза князя вдохновенно сверкали. В этот момент он смог бы убедить любого. - Что дома их ждет? Дома жизнь наперед расписана. А тут, если повезет, можно подвиг совершить, мир увидеть. Девки опять же дружинников любят.

-    Это хороший довод, - усмехнулся Еремей.

-    Надо только пораньше их от дома отзывать, а то к шестнадцати годам уж и жена на шее висит, и дети по углам плачут, и хозяйство заведено. Какая уж тут воля.

Раздался топот, и в залу вбежал дружинник.

-    Батюшка-князь, к тебе гонец из Рязани!

-    Зови, - велел Ярослав.

Появившийся вестник бросился в ноги князю:

-    Великий князь! Дошло до нас, что татары к нам едут. Посольство от хана Берке.

-    Кто именно едет? - помрачнел Ярослав. - Неужто сам хан?

-    Хан-военачальник Менгу-Темир, племянник Берке.

-    Зачем они опять? - нахмурился и Еремей. - Недавно ж дань уплатили.

-    Надеюсь, не за тем, о чем я думаю, - загадочно проговорил князь.

В этот день приехала еще одна делегация - посольство из Суздаля. Все было как обычно: суета прибытия, конюхи, девки, снующие с напитками к спешившимся всадникам, прислужники, помогающие перенести тюки с вещами.

Радмила и Ярослав ждали на крыльце, когда к ним подойдет брат князя Борис со своей женой Устиньей. Радмила с интересом разглядывала ее - в ладно скроенном сарафане, красивых сапогах, Устинья выигрышно смотрелась на фоне Радмилы, несмотря на все ухищрения жены Ярослава.

-    И как она умудряется? - шепнула княгиня Стеше.

-    Голь на выдумки хитра, - буркнула ключница.

-    Здравствуй, брат! - Ярослав обнял Бориса. - Спасибо, что приехал так скоро, дело важное.

Устинья с коротким поклоном поцеловала Ярославу руку, тот тоже обнял ее и расцеловал в обе щеки.

-    Уже тридцатый год пошел, а все как девка! - воскликнул он.

-    Здравствуй, князь! Ты тоже все молодеешь, - кротко ответила Устинья. - И груз забот тебя не гнет, не ломает.

-    Гнет, милая. А сломать меня нельзя - я железный!

Ярослав подмигнул Борису, но тот даже не нашел в себе сил улыбнуться.

-    Что-то ты, золовушка, все худеешь да бледнеешь? - ласково спросила княгиня. -Болела чем или князь тебя совсем не кормит?

-    Кормит, да я сама не ем, - ответила гостья. - Зато ты, матушка, пополнела, порумянела - сразу видно, у мужа, как у Христа за пазухой.

Большей обиды было трудно себе представить, но княгиня не подала виду.

-    Ну, идемте в дом, - пригласил князь - Тебя, братка, сразу забираю, мы там, в зале, уже шестой час совещаемся.

На княжеском совете присутствовали бояре и удельные князья. Все взмокли, раскраснелись - спорили не на шутку.

-    Татары четыре года назад половину сел под Новгородом пожгли, кучу народу поубивали или в рабство поугоняли, - гнул свою линию Владимир. - Я кузнеца толкового три месяца не мог найти - мужиков в округе осталось три калеки. Чего мы еще боимся?! Чего дожидаемся?! С чем бы ни ехал нехристь этот - жечь его и его чертей каленым железом!

-    Дело говоришь, князь! - поддерживали новгородцы.

-    Да что ты такое молвишь, Владимир Ярославович?! - возражал Еремей. - Ты верно сказал: мужиков поугоняли. Да холера была, голодный год, войско наше поредело. Кого в бой поведем: детей да баб?

-    Может быть, ханский посланник едет с миром? - предположил митрополит Филарет.

-    Не думаю, отче, что с миром, - возразил Ярослав. - До меня дошли слухи, что иранский хан Хулагу собирает войско. Все знают, как обошелся с ним Берке. Хулагу сейчас силен и влиятелен - самое время мстить.

-    А мы-то тут причем? - удивился тверичанин Федор.

-    Совсем ты, дядька, поглупел в своей Твери. Люди ему нужны, пополнение. Так что скоро у нас и баб с дитями не останется. Что думаешь, воевода?

-    Надо дать, - сказал Еремей. - Нет у нас сил для войны! Тем более с татарами.

Начался ропот.

-    Бить! Бить их надо, князь! - кричали новгородцы.

-    Что думаешь, брат Борис? - теперь обратился Ярослав к гостю.

-    Так с наскока и не скажешь, - неуверенно начал тот. - Дай ночь подумать.

-    Он голову под подолом у жены оставил, - съязвил Федор. - Заглянет туда и утром расскажет нам, что делать.

Загрохотал смех. Ярослав жестом велел всем умолкнуть, но сам не мог сдержать улыбки.

Борис не стерпел насмешки, смахнул со стола поданный ему поднос с холодным мясом и выскочил из зала в ярости.

-    Обидчивый, как баба, - нахмурился князь. - Сходите за ним, верните, скажите, что я

князя Федора попросил при всех извиниться.

-    А что дядьке за правду извиняться? - удивился Владимир. - Все знают, что у него женка.

-    Помолчи, щенок! - рассвирепел Ярослав и повернулся к Федору. - А ты мне тут воду не мути! Сейчас мы все, как пальцы в кулаке, - вместе должны держаться.