Золотая цепь

Джеймс улыбнулся. Со стороны могло показаться, что он счастлив, но Корделия чувствовала, что он снова надел свою Маску, опустил стеклянное забрало. Она перехватила взгляд Тессы, брошенный на сына, и у нее в мозгу промелькнула чудовищная мысль: Тесса все знает.

– Корделия оказала мне честь, согласившись стать моей женой.

Корделия вытянула руку и продемонстрировала кольцо Эрондейлов.

– Мы оба очень счастливы, – сказала она, – и надеемся, что вы рады за нас.

Она взглянула на мать. К ее удивлению, с лица Соны по-прежнему не сходило тревожное, грустное выражение. «Но я же сделала то, чего ты хотела от меня, Mâmân! – вскричала она про себя. – Я же нашла себе подходящего жениха».

Уилл и Тесса обернулись к Соне, ожидая ее ответа. Мать Корделии испустила долгий вздох, расправила плечи и перевела взгляд с Корделии на Джеймса.

– Cheshmet roshan[61], – произнесла она и кивнула родителям жениха. – Я даю свое согласие.

Уилл радостно заулыбался.

– Тогда у нас не остается иного выбора, кроме как, в свою очередь, дать согласие на этот брак. Корделия Карстерс, – обратился он к девушке, – отныне семьи Карстерсов и Эрондейлов будут связаны еще теснее, чем прежде. Если бы Джеймс мог выбрать себе спутницу жизни из всех женщин этого мира и других миров Вселенной, я бы не пожелал ему лучшей жены.

Тесса рассмеялась.

– Уилл! Ты хочешь сказать, что единственным достоинством нашей будущей дочери является ее происхождение?

Уилл ухмылялся, как мальчишка.

– Ты только подожди, вот когда я расскажу Джему…

Дверь с шумом распахнулась, и в комнату влетела Люси.

– Я слышала, о чем вы тут говорили, – объявила она без малейшего смущения. – Маргаритка! Ты будешь моей сестрой!

Она подбежала к Корделии и бросилась ей на шею. Вошел Алистер; он молчал, но улыбнулся, когда Корделия посмотрела на него. Это так походило на радостную сцену помолвки с Джеймсом, которую Корделия рисовала себе в мечтах. Ей оставалось лишь сделать усилие и забыть об одном маленьком обстоятельстве. Возможно, Уилл и мечтал видеть ее членом своей семьи, но если бы Джеймсу предоставили свободу выбора, он назвал бы своей невестой другую девушку.

Лишь поздно вечером Корделия узнала о судьбе Татьяны от Алистера – который, насколько она понимала, получил эти сведения от Чарльза.

Власти проявили снисхождение к Татьяне. Большинство представителей Анклава считали, что после смерти сына женщина повредилась в уме. Хотя ее действия – обращение за помощью к черным магам, некромантия и прочее – были наказуемы, никто не судил ее строго. Все помнили, как она потеряла Джесса, и жалели ее; Татьяну не заключили в тюрьму в Безмолвном городе, не лишили Меток. Ее отправили в Адамантовую Цитадель к Железным Сестрам.

Это было похоже на тюремное заключение, но гораздо мягче, как объяснил Алистер.

Грейс предстояло жить в доме Бриджстоков. Очевидно, на этом настаивала Ариадна. Алистер рассуждал, что таким образом Бриджстоки могли спасти лицо и сделать вид, будто Ариадна и Чарльз расстались мирно и по взаимному согласию.

– Как странно, – сказала Корделия. Она не могла понять, зачем это было нужно Ариадне. Даже если она больше не хотела выходить за Чарльза, зачем ей жить в одном доме с Грейс? С другой стороны, Корделия давно подозревала, что хорошенькая Ариадна Бриджсток не так проста, как могло показаться на первый взгляд.

– У меня еще одна новость, – сказал Алистер и уселся на постель сестры, в ногах кровати. Корделия сидела среди подушек и расчесывала волосы.

– Отца скоро освободят из-под стражи.

– Освободят?

 – Корделия оставила щетку и выпрямилась. Сердце у нее учащенно забилось. – Как это?

– С него сняты все обвинения, – объяснил Алистер. – Вся эта сомнительная история объявлена прискорбным несчастным случаем. Отец вернется в Лондон через две недели.

– Но почему они решили отпустить его, Алистер?

Он улыбнулся сестре, но взгляд его оставался печальным.

– Из-за тебя, как ты и хотела. Ты помогла ему, Корделия – ведь теперь ты среди героев. А это все меняет. Со стороны Конклава было бы непопулярным жестом судить твоего отца за промах, о котором он сам ничего уже не помнит. После смертей, болезней и испытанного ужаса люди хотят радости и спокойствия. Хотят видеть воссоединение семей. Тем более, что скоро он станет отцом в третий раз.

– Откуда им известно о ребенке?

Алистер быстро отвел взгляд – признак того, что он собирается солгать, Корделия с детства знала об этом.

– Не знаю. Наверное, кто-то проболтался или что-то заметил.

Корделия не могла вымолвить ни слова. Сбылось то, к чему она так долго стремилась. Она страстно желала освободить отца, спасти свою семью. Это была ее мантра, эти слова она повторяла про себя бесчисленное множество раз, засыпая по вечерам. Она сама не знала, что сейчас чувствовала, но это была не радость и не торжество.