Золото пахнет мёдом и перцем

– Куда-а-а-а!? – уже в голос завыла Янка. Плакала-то как раз от того, что некуда идти, а тут этот: пойдёмте, пойдёмте.

– К ведьме, куда же ещё?

– А-а-а-ап!

Очередное Янкино рыдание залетело ей обратно в рот. Теперь вы знаете, что сделать, чтобы плачущая девочка мгновенно успокоилась: предложите ей пойти к ведьме.

* * *

– Какая ещё ведьма… Откуда здесь ведьмы? Только здесь ведьмы не хватало… Живёшь себе, живёшь – и на тебе: в Москве ведьма…

Янка быстро шла, быстро бормоча. Слёзы высохли, на запачканном в подвале лице остались чистые дорожки. И злость осталась. На Клавдию. И на гномов, кстати, тоже. Не появись они в её в квартире, не стала бы она сейчас бродягой бездомной. На занятие по танцам сейчас бы шла, а не к ведьме какой-то, непонятно какой. Гномы едва поспевали, они семенили за Янкой в кильватере из расступившихся прохожих.

– Ну-ка, ещё раз, адрес? – она резко остановилась, обернувшись.

Гномы, не успев затормозить, один за другим врезались в Янку.

– Рублёво-Успенское шоссе, от пансионата «Сосны» третий дом направо, – откуда-то из середины гномов доложил Профессор.

Этот адрес фея-крёстная не написала на бумажке, а заставила выучить наизусть. И, как всегда, оказалась права.

– Да вы представляете, сколько туда такси стоит? А у нас же денег нет. – Янка похолодела. – Клавдия же забрала, я видела…

Белочка молча – даже она не рисковала сейчас лишний раз заговаривать с Янкой – расстегнула куртку, задрала футболку и развязала верёвочку, завязанную на талии. Протянула Янке. На верёвочке болтался мешочек. Такой же, как был её на шее до подвала. Янка подёргала горловину мешочка. Вцепилась в узел зубами. Подёргала. Зарычала.

– Она его загрызла, как кошка мышку, – тихо сказал Малыш.

Белочка осторожно вытащила из пасти Янки мешочек, потянула «бантик». Янка, рыкнув, вынула одну монетку.

– Чтоб ты своей палкой подавилась, чтоб тебя воробьи заклевали, королева облезлая! – сказала она профилю Клавдии. – Обыскивать даже нормально не умеешь. Чучело тупое. Ладно, этого, наверное, хватит.

Она подбросила и поймала монету. Янка весьма приблизительно представляла, сколько стоит золото, но понимала, что очень много. И одной монеты должно хватить, чтобы до Луны доехать. Ну, не до Луны, но до Рублёвки точно. Мешочек она сунула обратно Белочке, а то прохожие уже оглядывались на золотой блеск в её руках.

* * *

Янка заглянула в открытое окно жёлтой «Шевроле» на стоянке такси у Ярославского вокзала.

– Здравствуйте. Мне к санаторию «Сосны». Отвезёте?

Водитель в серой кепке и клетчатой рубашке, расходящейся на животе, посмотрел на неё, подняв брови так, что кепка съехала на затылок.

– А родители твои где? – с подозрением спросил он.

– А родители как раз там, в санатории, – соврала Янка.

А что ей оставалась?

– Деньги-то есть? – он перекинул сигарету из одного угла рта в другой.

– Есть, дяденька, есть.

– Не, не повезу. – Водитель отвернулся. – Там «гаишники» на каждом перекрёстке стоят. Нам детей нельзя одних возить.

– Ага. Понятно. Конечно.

Янка открыла заднюю дверь.

– Залезайте, – шепнула она гномам, – быстрее.

– Эй, куда ты, я же сказал, не повезу!

– Да, дяденька, да, я сейчас всё объясню.

Ей обязательно нужно сесть в машину. Янка открыла переднюю дверь, и юркнула на сиденье.

– Я сказал: не лезь! – рявкнул водитель и потянулся к дверце.

Гномы почти свободно вчетвером устроились на заднем сидении. Белочка и Профессор тут же, как договаривались, положили Янке руки на плечи. Водитель замер с вытянутой рукой, глядя сквозь Янку.

– У вас задняя дверь открыта, – сказала она.

– А? Да.

Водитель вышел, на согнутых ногах обошёл машину, хлопнул дверцей, сел на своё место.

– Мне в санаторий «Сосны».

– Да.

Водитель смотрел строго вперёд, сжав руками руль.

– Вот вам за проезд, – протянула Янка монетку, – возьмите, пожалуйста.

Водитель взял денежку, повертел, понюхал, укусил. И сунул за щёку.

Когда-то, давным-давно, когда бумажных денег ещё не придумали, а золотые и серебряные были редкостью, и мало кто имел кошельки, так монетки и носили, за щекой. Свидетельство чему – Буратино, запихнувший в рот сразу четыре сольдо. Видимо, гномы разбудили в таксисте память далёких предков. Так он и ехал, глядя вперёд, перекатывая монетку во рту, как леденец.

– Фанаторий «Фофны», – вполне сосновым, то есть деревянным и шепелявым от монетки голосом сказал водитель через полтора часа. За эти полтора часа он ни разу даже не покосился направо.

– Шикарно! Ну, шикарно!

Гномы выбирались из такси и, размахивая руками и перебивая друг друга, делились впечатлениями.

– Нет, а ты видел?

– А там! Во!

– А это! Воттакенное!

Мужская часть гномов от первой в жизни поездки на машине по Москве пребывала в полнейшем восторге. Белочка вышла последней, её даже покачивало с непривычки, от долгой езды.

– Как же вы здесь живете…

Она радости Толстого, Профессора и Малыша, кажется, не разделяла.

– А что не так? – нахмурила лоб Янка.

– Столько домов. Столько машин.

– Да, Москва большой город, – гордо сказала Янка.

– Угу. Вот именно. Кошмар какой-то.