Гими Гольдберг пришел однажды вечером с работы домой, а Бекки говорит ему: «Ты забрал фотографии, как я тебя просила? Наверное, нет! Ты никогда меня не слушаешь! Ты никогда ничего не помнишь! А все-таки забрал!.. Слава Богу, это просто какое-то чудо. Ну, давай на них посмотрим! Этот снимок – ужасный, а этот еще хуже. О Боже! Этот – вообще кошмар, а этот – просто катастрофа. Да, пожалуй, это худший набор фотографий, которые я видела в своей жизни. Ты ничего не можешь хорошо сделать! Ты ужасно водишь машину! Ты не можешь даже заменить перегоревшую лампочку. Ты не можешь спеть простую мелодию, но если говорить о фотографии, то фотограф ты совершенно ужасный. Ты только посмотри на эти фотографии – на каждой из них я с открытым ртом!»
Исправившаяся проститутка стоит на перекрестке и дает клятву Армии спасения, что она больше не будет грешить. Каждую фразу она сопровождает ударом в большой барабан.
– Я была грешницей! – кричит она.
БУМ! – гремит барабан.
– Я была скверной женщиной!
БУМ!
– Я напивалась!
БУМ!
– Играла в карты!
БУМ!
– Завлекала мужчин!
БУМ! БУМ!
– Я давала всем жару вечером по субботам!
БУМ! БУМ! БУМ!
– А сейчас что я делаю в субботу вечером? – кричит она. – Стою на перекрестке и бью в этот чертов барабан!
Не религии, а качество религиозности
Я учу не религии, но религиозности. Это поток, постоянно движущийся, меняющий свое направление – но в конце концов достигающий океана.
Религии – как мертвые скалы. Скалы могут быть очень древними, они могут быть опытнее и древнее, чем Ригведа, но скалы – это всего лишь скалы, они мертвы. Они не меняются в зависимости от погоды, не двигаются к какому-то другому существованию, они просто лежат. Видели ли вы когда-нибудь гору, которая поет или танцует?
Я считаю, что религия – это качество, а не организация.
В мире немало религий, их около трех сотен, и все религии, существующие в мире, – это мертвые скалы. Они не текут, не меняются со временем. А все, что мертво, не может помочь вам, разве что ваша цель – это вырыть себе могилу, тогда камни еще могут помочь вам каким-то образом. Все так называемые религии рыли могилы для вас, разрушали вашу жизнь, вашу любовь, заполняли ваши головы всей этой чушью – фантазиями, иллюзиями, галлюцинациями – о Боге, о рае и аде, о переселении душ.
Я доверяю только тому, что движется, течет, меняется… ведь это в природе вещей. Постоянно только одно – сами изменения. Только переменчивость неизменна, а все остальное меняется. Вот приходит осень, и деревья сбрасывают листья. Листья падают на землю без жалоб – молча, спокойно, безмятежно, они уходят обратно в ту же землю, из которой они возникли. Голые деревья на фоне неба – это само по себе красиво, и великая вера должна быть в их сердцах, ведь они знают, что там, где старые листья исчезли, появятся новые. И вскоре новые листья – свежие, юные, нежные – действительно появляются на ветках.
Религия должна быть не мертвой организацией, а религиозностью, качеством сознания. Религиозность – это искренность, честность перед собой, естественность, глубокая внутренняя свобода в общении с космосом, любящее сердце, дружелюбный настрой по отношению ко Вселенной. Никакие священные писания для этого не нужны.
На самом деле и нет никаких священных писаний. Так называемые священные писания не могут претендовать даже на то, чтобы называться качественной литературой! Хорошо, что их никто не читает, ведь там огромное количество отвратительной порнографии. Я как-то сказал об этом одному своему приятелю, он начал исследовать Библию и насчитал пятьсот страниц чистой порнографии. Если какую книгу и надо запретить, так это Библию! Но мой приятель не знал еще, что есть другие примеры. Если вы возьмете индуистские
Вот пример: месяц почитается как бог у индусов и джайнов, и в истории о нем рассказывается, как он влюбился в прекрасную женщину, которая была женой монаха. В Индии монахи встают рано утром, перед рассветом, и идут окунуться в священные воды реки. И вот в это время, когда мужа не было дома, месяц пришел к женщине и постучал в дверь – конечно, в человеческом обличье, ведь боги могут все, они могут перевоплотиться в кого угодно. Жена монаха подумала, что это ее муж вернулся, и открыла ему. Месяц мог при желании предаться любви с любой женщиной и затем вернуться на небо.