Золотой характер

И вдруг… Началось с того, что Пете не прислали приглашения проверить себя в списках избирателей. Всем прислали — папе, маме, сестре, бабушке, а ему — нет. Придя с завода и узнав об этом, он побежал выяснять, в чем дело.

На избирательном участке было тихо, нарядно и торжественно. Симпатичная женщина пригласила его сесть, раскрыла список избирателей и стала водить пальцем по строчкам.

— Есть, — сказала она и взяла красный карандаш. — Синицын Сергей Петрович, год рождения 1907. Гм!.. — тут она взглянула на Петю. — А вы, дорогой товарищ, неплохо сохранились, для своего возраста.

— Это мой папа, — чувствуя недоброе, сказал Петя. — Я — Петр Сергеевич.

— Вот это другое дело. А живете вместе? — спросила женщина, пробегай глазами список сверху вниз и обратно. — Странно… Вас почему-то нет в списке. Сейчас мы еще в одном месте посмотрим.

Она посмотрела еще в одном месте, потом еще в одном, но Пети нигде не оказалось.

— Видите, как хорошо, что вы зашли, — сказала женщина, раскрывая тетрадь и кладя перед собой Петин паспорт. — Сейчас мы вас запишем, и все будет в порядке. Значит, так: Синицын Петр Сергеевич, 13 мар… А-а-а! Все понятно, — улыбнулась она, закрывая тетрадь и протягивая Пете паспорт. — Вас и не может быть в списке.

— Почему? — спросил Петя, чувствуя себя, как на экзамене, когда видишь в билете тот самый единственный вопрос, который не успел повторить.

— Потому что вам еще нет восемнадцати лет.

— Как нет? — краснея, сказал Петя. — Мне как раз будет…

— Не совсем, — сочувственно возразила женщина. — Выборы состоятся 12 марта, а вы родились 13. Одного дня не хватает. А по «Положению о выборах»…

Можете представить себе, что чувствовал Петя, когда шел домой!

Но вы ошибаетесь, если думаете, что Петя сдался — не из такого теста вылеплены Синицыны. В поисках выхода из этого положения он устроил дома допрос с пристрастием. В результате на следующий день Петя явился к председателю избирательной комиссии со справкой от собственной мамы. В ней мама своей подписью, заверенной в домоуправлении, удостоверяла, что Петя родился в ноль-ноль часов 13 марта, что без ущерба для заинтересованных сторон вполне может быть рассматриваемо, как двадцать четыре часа 12 марта.

Председатель внимательно прочел справку и, вздохнув, сказал:

— К сожалению, это не является документом…

— Если вы не ведите, — проникновенным голосом прервал его Петя, — я могу представить свидетелей: папу и бабушку.

— Что бы, что, вы! — поспешно сказал председатель. — Я и так верю. Но дело в том, что официальным документом является паспорт, а там у вас записано 13 марта…

На третий день Пете пришла в голову почти гениальная мысль. Закончив работу и проверив в заводской библиотеке свою догадку, Петя помчался на избирательный участок.

— Вот… — сказал он, запыхавшись, показывая председателю злополучную графу в своем паспорте. — Вот… видите?..

— Вижу, — ласково ответил председатель. — Мы с вами уже не раз это видели: 13 марта…

— Я не об этом… — сказал Петя. — Я… дальше… вот здесь…

— Здесь? — удивился председатель. — Место рождения — Владивосток. Ну и что?

— Как что? — горячо сказал Петя. — Там же время на семь часов вперед. Верно? Когда я родился, во Владивостоке было уже 13 марта, а здесь в это время было еще 12. Верно? Значит, в день выборов будет то же самое. Там будет уже 13, и мне будет уже ровно восемнадцать лет, а по московскому времени в это самое время будет еще 12, и я смогу проголосовать. Верно?

— Теоретически верно, — смеясь, сказал председатель, — но, к сожалению, практически неосуществимо. Для этого вам нужно было бы находиться во Владивостоке и одновременно голосовать в Москве. А это, вы сами понимаете…

Когда Петя, вернувшись домой, рассказал о крахе и этой попытки, бабушка сокрушенно вздохнула.

— Вот теперь видишь, что может наделать число «13», — сказала она многозначительно. Есть еще у нас пережитки!..

После этого Петя, по всей видимости, примирился. Судите сами: он перестал бегать каждый день на участок и все свое внимание и время уделил работе. Да еще по вечерам заходил в комитет комсомола и о чем-то шептался с секретарем…

И вот мы вас привели к концу вашего рассказа. Дата — двенадцатое марта, и мы находимся на Петином избирательном участке. Чуть колышутся бархатные знамена, оживленно беседуя, входят и выходят люди, а у одного из празднично убранных столов, держа бабушку под руку, стоит Петя и волнуется.

Уже бабушка получила свой бюллетень, уже повернулась она, собираясь отойти от стола, но Петя слегка сжимает ее руку и кладет перед председателем избирательной комиссии свой паспорт.

— Синицын Петр Сергеевич, — говорит он тихо, но гордо, и видит краем глаза, как изумленно смотрит на него бабушка.

И тогда встает со своего места председатель и, протягивая Пете, который почему-го перестал дышать, бюллетень, говорит:

— Поздравляю вас, Петр Сергеевич! Рад сообщить вам, что Президиум Верховного Совета удовлетворил вашу просьбу, поддержанную комсомольской организацией вашего завода, и разрешил вам участвовать в голосовании.

— Хоть он и родился 13 марта? — с сомнением спрашивает бабушка.