Золотой след

Там сидели двое сотрудников. Один прыщавый пацан, которому следовало бы посетить дерматолога, другой блондин, которому лучше бы было смыть подводку для глаз или научиться ее лучше наносить.

— Нам нужно поговорить с глазу на глаз, — объявил Лейн, как только вошел вместе с Габби, оба странных типа вздрогнули, затем замерли, Лейн приказал: — Сейчас же.

Затем они встрепенулись, бросившись к двери.

Как только дверь за ними закрылась, Габриэль повернулась к нему.

— Джас...? — начала она.

Лейн отрицательно покачал головой, успокоив:

— С мальчиками все хорошо. — Он сунул руку в карман, вытащил конверт и протянул ей.

Она взяла конверт, наклонила голову, открыла, и несмотря на то, что она стояла с опущенной головой, Лейн все равно увидел, как у нее отвисла челюсть.

Затем она подняла голову, ее глаза блестели, наполнившись надеждой.

— Что…?

Бл*дь. Она решила, что он сжалился и решил подкинуть ей денег.

— Это не от меня, — заявил Лейн, надежда умерла в ее глазах, она выглядела смущенной и настороженной. — От Стью. Он ушел. Когда ты вернешься сегодня домой, от него может останется только пара трусов.

Она начала краснеть, прежде чем рявкнула:

— Что ты сделал?

Он рассказал все прямо, не теряя времени.

— Стью — головорез мудака по имени Карлито. Он ни хрена ему не должен, он просто работает на него и получает большие деньги. Он обманывал тебя, Габби, но он больше не будет водить тебя за нос.

Она вздрогнула всем телом.

— Нет... это невозможно, — заявила она, но он понял по выражению ее лица, по ее угасающему гневу, по зарождающемуся осознанию его слов, что она сама не верила в то, что только что сказала.

— Ну, тогда я видел его близнеца, который избивал одного парня прошлой ночью, пока я снимал его на камеру. А потом видел, как он праздновал с одной цыпочкой, живущей в трейлерном парке на юго-западе города.

Лейн видел, как кровь отхлынула от ее лица, хотя Габби и была сукой, и она ему не очень нравилась, но она была матерью его сыновей, и он, черт побери, ненавидел свою миссию, которую ему приходилось сейчас выполнять. Но он должен был; она не оставила ему выбора.

— Он — плохой мужчина, Габби, — продолжал Лейн. — Я не хочу, чтобы рядом с нашими сыновьями находился этот ублюдок, и я не хочу, чтобы рядом с матерью моих сыновей находился этот мудак. Ты заслуживаешь лучшего. Поэтому я сделал то, чтобы он совершил правильный поступок и вернул тебе деньги, — он кивнул в сторону конверта, — он ушел.

Она уставилась на своего бывшего мужа, сжамая конверт.

— Таннер…

Он отрицательно качнул головой, в очередной раз перебив ее.

— Не стоит ничего говорить. Дело сделано. Мальчики останутся со мной на этой неделе, а ты поживи у Бренди. Целую неделю. Положи две тысячи из этих денег на свой счет, плюс твоя зарплата и то, что я плачу тебе, сможешь оплатить счета. На продукты или что-то еще, что требует наличных, используй эти деньги. Положи на свой счет не более двух тысяч долларов, Габриэль. Остальную часть трать постепенно. Тебе все ясно?

— Да, — прошептала она.

— Я буду присматривать за твоим домом и попрошу мальчиков, чтобы они присматривали тоже. Джас будет регулярно тебе звонить. У тебя проблемы, ты говоришь: «Я в порядке, дорогой, все просто прекрасно», и он поймет, что что-то не так, поймет, что нужно связаться со мной. — При этих словах ее лицо стало совершенно белым, но Лейн продолжал. — Если у тебя на самом деле все хорошо, ты используешь другие слова, не эти. Запомнила?

— Моим сыновьям что-то угрожает? — спросила она.

— Нет, — ответил Лейн.

— Значит мне?

— Нет, — повторил Лейн. — Но это не значит, что мы будем двигаться дальше по-умному.

На ее лицо вернулся едва заметный румянец, она прищурилась.

— Ты втянул в это дело Джаспера?

— Да, втянул. Ему семнадцать, он чертовски умный, и ему не нравится, что его мать водят за нос. Если бы я не позаботился об этом дерьме, наступило бы время, он решил бы вмешаться. Я вмешался раньше, чем пришло это время. И если ты думаешь, что Трипп не в курсе, что происходит что-то не то, ты ошибаешься. Он такой же умный, как Джаспер, и так же беспокоится о своей матери.

Она сжала губы и не смогла выдержать его взгляда, поэтому опустила глаза вниз.

— Мне нужно знать, что ты все поняла, прежде чем я уйду, Габриэль, — тихо произнес Лейн, и она заставила себя посмотреть ему в глаза, потом кивнула.

— Хорошо, проверь все дома, когда вернешься вечером, а потом тащи свою задницу к Брэнди. И найди время на следующей неделе сменить замки, — закончил Лейн и повернулся, чтобы уйти.

— Таннер, — позвала она, Лейн обернулся, напрягся, потому что догадывался, что она свалит его наповал, он замер, увидев стоящую в другом конце комнаты Габриэль Вейл, такую, которую никогда в жизни не видел.

— Прости, — прошептала она, и, черт возьми, он понял, что она вот-вот заплачет.

Вот дерьмо.

Он никогда не видел ее плачущей, кроме, когда она сильно злилась, тогда могли показаться и слезы.

Он развернулся к ней лицом, но не двинулся с места.