Золотой Сын

– Долго жить – это как-то неправильно. Вчера ночью родилась моя правнучка, пальцы до сих пор пахнут кровью, – говорит он, поднимая слегка подрагивающие, искривленные, словно корни деревьев, мозолистые, привыкшие держать меч и другое оружие пальцы. – Вот эти руки перенесли ее из тьмы в свет, из тепла в холод, а потом перерезали пуповину. Мир стал бы намного прекраснее, если бы эта плоть оказалась последней, в которую они вонзили лезвие, – роняет он, опуская руки на холодный камень парапета.

Интересно, что бы сказала этому человеку Виргиния. Думаю, при встрече их диалог напоминал бы тщетные попытки огня поджечь камень. Она, конечно, раскритиковала мой план на совете, но на самом деле так и было задумано. Тайные планы для одних, явные для других, туманные для третьих…

– Подумать только, как много всего приходится перечувствовать рукам, – бормочет себе под нос Лорн. – Мои ладони ощущали биение сердец трех полных сил сыновей, когда кровь быстро бежала по молодым венам. Их обжигал холод лезвия, когда все мечты моей юности пошли прахом. Согревала любовь девушки и женщины, но потом и их сердца остановились навеки и умолкли. И все во славу мою! Все из-за того, что я решил оседлать волну! Потому что я силен и меня не так легко убить, как остальных, – хмурится он. – Мне кажется, руки не предназначены для такого количества разных чувств.

– Мои руки уже перечувствовали больше, чем мне бы того хотелось, – тихо произношу я, погружаясь в воспоминания.

Нервная дрожь пробегает по рукам до самых кончиков пальцев, как в тот день, когда повесили Эо. Какие у нее были мягкие волосы… А теперь ощущаю теплую кровь Пакса на своих руках. Ледяные бледные щеки Лии в то холодное утро, когда Антония зарезала ее. Шершавый красный лепесток цветка гемантуса. Обнаженное гладкое бедро Виргинии, когда мы лежали в обнимку у костра.

– Ты еще молод. Вот когда твои виски побелеют, тогда тебе и правда будет что вспомнить.

– Не всем людям суждено постареть, – отзываюсь я, думая, что на долю проходчиков такое выпадает редко.

– Да, не всем, – соглашается Лорн, щелкая меня по знаку со львом, знаку принадлежности к дому Августусов, на моей темной форме. – Да и львы живут куда меньше, чем грифоны. Мы, знаешь ли, всегда можем улететь куда подальше. – Лорн потирает семейное кольцо, по-дурацки хлопает руками, словно крыльями, и я не могу сдержать улыбку. – А ведь когда-то ты был Пегасом, так?

– Пегас в прошлом… то есть и сейчас – родовой знак Андромедусов.

Андромедусы – моя придуманная золотая семья. На самом же деле Пегас напоминает мне об Эо. Перед смертью она показывала мне галактику Андромеды. Казалось бы, какой пустяк… а может быть, важнее этого ничего в моей жизни и не было.

– Достойным людям стоит оставаться теми, кто они есть, – говорит Лорн.

– Иногда нам приходится меняться. Не все из нас родились в таких богатых семьях, как ты.

– Пойдем в лес, поищем Икара, – предлагает Лорн.

Икар – его любимый питомец, на Марсе он часто о нем рассказывал, но никогда не брал с собой.

– Каролина и Винсент сговорились сделать ему новую игрушку, думаю, тебе понравится.

– А где дети?

– На время твоего визита переехали в восточное крыло.

– Считаешь меня настолько опасным? – спрашиваю я, но Лорн не отвечает.

Вслед за моим другом ухожу с балкона. В этот момент одно из облаков над Европой извергает молнию, освещающую темное небо голубоватой вспышкой. Океаны планеты поднимаются и опускаются, огромные массы воды бьются о белые стены, как будто бы морской мир задумал наконец поглотить этот остров, сотворенный руками человека. Несмотря на все это, замок и бушующий шторм кажутся мелкими и незначительными, когда Юпитер заполняет собой все ночное небо за облаками, – рельефная поверхность Газового Гиганта напоминает голову мраморного изваяния древнего бога, который грозно смотрит на нас с небес.

Шагая по каменным коридорам, Лорн с радостной улыбкой приветствует каждого встречающегося нам по дороге слугу. Он видит не принадлежность к цвету, а живых людей. Большинство из них служат ему уже много лет. Мне стоило бы остаться с ним и продолжать обучение. Я стал бы куда лучше и добрее, но жизнь в замке на окраине Солнечной системы помешала бы осуществиться моим намерениям.

Повсюду разбросаны детские игрушки. Здесь живет вся семья Лорна – несколько десятков его родных и близких, которых он собрал и увез сюда, когда принял решение отойти от дел. Большинство из них осели на южных островах в более теплых морях, поближе к экватору, но в этом месяце из-за бурь они были вынуждены укрыться в надежных стенах замка дедушки Лорна. Похоже, что ураган последовал за ними и сюда.