Золотые эполеты, пули из свинца

И она выпорхнула из ложи. Венцлов проводил неожиданную гостью весьма странным, напряженным взглядом.

Когда спектакль окончился, Бледный Фриц посадил Магду, бывшую на самом-то деле Натальей Вяземской, в свой «Опель Кадет», но на сей раз довез ее не прямо до гостиницы, а лишь до перекрестка.

– Фрейлейн Магда, – виновато произнес Венцлов, – прошу простить меня, но я очень тороплюсь. Срочные дела! Душевно благодарю вас за чудесно проведенный вечер. Надеюсь, спектакль доставил вам удовольствие. До скорого свидания, фрейлейн!

Автомобиль Венцлова скрылся за углом, а женщина не торопясь пошла по тротуару к гостинице, до подъезда которой оставалось шагов сто.

Но Наталью Вяземскую ожидал неприятный сюрприз: когда гостиничная дверь была уже совсем рядом и швейцар услужливо распахнул ее перед женщиной, откуда ни возьмись на пути Натальи возникли трое оборванных подростков. Оборванцы бросились к Вяземской, и один из них вдруг выхватил из ее руки ридикюль. Наталья даже ахнуть не успела, а тройка подростков уже скрылась в темноте под заливистый свист швейцара.

Через несколько минут оборванцы объявились на соседней улице, где под каштанами стоял «Опель Кадет» с потушенными фарами.

Вожак малолетних налетчиков почтительно поклонился Бледному Фрицу, шагнувшему навстречу, протянул ему украденный ридикюль. Венцлов довольно кивнул, взял сумочку и протянул оборванцу пару мелких монет.

Ох, наблюдателен был начальник галицийского куста лагерей подполковник Фридрих Венцлов! И хитер, как целый выводок лисиц. А еще австрийцу очень хотелось поскорее стать полковником. Для этого надобно отличиться.

Во время неожиданного визита пани Ружинской в его ложу Бледный Фриц и не подумал сразу же уйти в буфет. Некоторое время он подслушивал разговор двух женщин, стоя за дверью ложи. Венцлов неплохо понимал русский язык, нахватался от своих подопечных, но не афишировал этого. Ведь как удобно порой стоять с тупым непонимающим видом и потихоньку мотать на ус все, что слышишь, когда люди говорят между собой на том языке, которого, как они полагают, ты не знаешь!

На этот раз Фридрих Венцлов услышал более чем достаточно.

И вот теперь Бледный Фриц пристально разглядывал фотографию, на которой его сегодняшняя спутница «Магда фон Дроттнингхольм» стояла рядом с молодым мужчиной, одетым в русский офицерский мундир. Перевернув карточку, Венцлов с трудом прочел настоящие имена запечатленных на снимке людей: Владимир Щербинин и Наталья Вяземская.

Что ж… Если грамотно разыграть карту, которую неожиданно сдала судьба, это может приблизить полковничье звание!

16

Залить водой два котла на громадных паровозах и загрузить в их тендеры по сто пятьдесят пудов угля – такая работа требует времени. Тем более что трубы и вентили станционной водонапорной башни оказались старыми, ржавыми и то и дело забивались, так что вода текла еле-еле. Боснийская обслуга бронепоезда тоже особой прыти не проявляла, хоть комендант, майор Войтех Ванчура, чуть голос себе не сорвал, ругаясь на босняков.

Но не это более всего раздражало Рудольфа Хейзингера; в конце концов, часовая или даже полуторачасовая задержка ничего не решала. Немца заботило другое: круживший над станцией русский аэроплан. Что он позабыл в небе над Збаражем? Пробарражировав над только что прибывшим на станцию бронепоездом, «Фарман» с двуглавыми орлами было улетел, но уже через полчаса вернулся обратно и теперь ходил кругами над станцией на высоте пятисот с лишним сажен, жужжа, точно надоедливая оса.

Полковник Хейзингер злобно смотрел в белесое от зноя небо и размышлял о том, как теперь поступить, с учетом этого малоприятного фактора. У Хейзингера не было никаких сомнений в том, что над Збаражем летает русский воздушный разведчик. И что с ним делать?

Попытаться сбить? Но из чего? Специальных зенитных пушек или пулеметов на бронепоезде не было, а пытаться достать аэроплан на этой высоте из винтовок – дело безнадежное, бессмысленный перевод патронов. Полковник все-таки распорядился, чтобы поездная обслуга дала по «Фарману» несколько залпов, но результат, как Хейзингер и предполагал, оказался нулевым.

Вызвать по рации австрийские аэропланы из Лемберга, чтобы они сбили или отогнали нахального русского? Можно, но это особого смысла не имеет: на «Фармане» тоже наверняка имеется аппарат беспроволочного телеграфа. Значит, русский воздушный разведчик, увидев внизу бронепоезд, уже успел сообщить об этом своему командованию. Оно, в свою очередь, велело летчику возвратиться и продолжать наблюдение, – иначе почему «Фарман» прилетел назад? Так что теперь – отгоняй не отгоняй…