Зов ястреба

Стром откинулся на подушке, прикрыл глаза. Он хотел успеть уснуть до того, как боль вернётся, развернётся во всю мощь, но сон не шёл. Он думал об Иде Хальсон, Рагне, серебре Стужи, что может превратиться в золото, всех нитях, что следовало пытаться удерживать вместе, и всех людях, которые желали ему успеха – и под веками вспыхивали и гасли острые ледяные цветы.

Миссе. Крах

Третий – четвёртый месяцы 724 г. от начала Стужи

Последние месяцы, словно топи, вроде тех, которые чавкали в лесу по весне, затягивали её глубже и глубже.

События, которые в обычное время владели бы её вниманием целиком, летели мимо, почти не задевая, и изредка она думала о них с отстранённым любопытством.

Она тренировалась, тренировалась без конца. Они с Рорри бегали по бревну, упражнялись в парном бое, учились чувствовать движения друг друга. На общих силовых тренировках она была одной из самых слабых, но Рорри всегда успокаивал ее:

– Да не переживай. Ты же ястреб! Будешь там летать, разить их всех сверху, и все дела!

Она уже знала, что это работает не так, что крепость мышц может сыграть важное – хотя не решающее – значение – но это всё равно успокаивало. На тренировках ястребов она качалась в подвесных конструкциях, пока тошнить не начинало, с громоздким оружием на перевес. Тренер – мрачный, с лицом, испещрённым шрамами так сильно, что трудно было различить исходные черты – учил их наносить удары, прыгая на батутах из хаарьих кож, подбрасывавших их под самый потолок. Всё это должно было имитировать полёт, но тренер презрительно хмыкал.

– Стужа научит вас лучше меня, – мрачно бормотал он. – Но её уроки дорого обходятся.

Тренировки по усвоению продолжались. Миссе отмечала, как вырос уровень эликсиров в её крови – в первые дни они выводились уже через пару часов, а теперь бурлили в её жилах по много часов. Многим приходилось туго.

Завсегдатай посиделок в её комнате, Тюрре, несколько дней ходил по стеночке, а однажды упал. Его унесли в больничное крыло, а через несколько дней стало известно, что о карьере ястреба ему придётся забыть – несмотря на четыре пройденные арки, он должен был стать охотником, и никто, в том числе он сам, с тех пор помрачневший, не объяснил, почему.

Самой Миссе всё было нипочём, и от этого становилось даже стыдно, как будто она была виновата в том, что не мучается головными болями или не бежит в сторону туалетов, то и дело зеленея от тошноты.

Самыми странными, сложными и тревожащими были тренировки в капсуле. В первый раз с Миссе случилась истерика, и всё пришлось завершить, не начав.

Во второй раз прошло удачнее: она покорно легла в зелёную слизь, и даже позволила ей начать проникать в себя, но потом, почувствовав, как она заполняет нос и рот, запаниковала, и, рыдая, била руками и ногами по стенкам, пока её не выпустили наружу.

Постепенно она привыкла, конечно, – ничего другого не оставалось. Помогли, как ни странно, утренние практики расслабления от госпожи Сэл, с расслаблением мышц, медленным обратным отсчётом, глубоким расслабленным дыханием, запахом ароматического масла.

Раньше Миссе никогда не понимала, зачем они нужны, но в капсуле расслабление оказалось незаменимым. Она наносила ароматическое масло на виски и ноздри, начинала считать, закрывая глаза, и дышала глубоко и ровно, пока слизь не заполняла её целиком.

Не сразу, но это помогло. Когда ей впервые удалось отделиться от тела, очутиться в чёрном пространстве Стужи под надёжной охраной тренеров-ястребов, она ощутила ликование, почти счастье. Она летала! Летала, как во сне, но на самом деле. Если бы не то, что занимало все её мысли, кто знает, может, несмотря на страх, она сумела бы однажды полюбить это.

Дело шло к настоящей службе.

Сорта, например, уже вовсю участвовала в охотах, и каждая оказывалась удачной. Вокруг её изменённого глаза расплылось лучами небольшое тёмное пятно – а сам глаз сверкал золотом, как у хищной птицы.

Теперь по одному её виду любой бы догадался, чья она. Не только походка и голос – глаз тоже был похож на Стромов, как будто и её тело, даже помимо воли, стремилось ему подражать. Оба черноволосые, высокие – Миссе не могла не признать, что выглядели они, стремительно проходя плечом к плечу через двор Гнезда, или сидя по вечерам за доской с тавлами у камина, впечатляюще. Впрочем, не так часто эти двое появлялись в Гнезде вечерами, хотя в тренировочных залах по утрам, когда охоты не случалось, их видели часто. Иногда вечерами после охоты Сорта не возвращалась – или возвращалась так поздно, что Миссе не слышала. В обычных обстоятельствах Миссе заинтересовалась бы тем, где – и с кем – Хальсон ночует, но сейчас ей было не до того.