Зов ястреба

Мы играли быстро и молча. Он играл хорошо. Несколько секунд думал, нахмурившись, прежде чем коротко, по-змеиному, выбросить вперёд правую руку. Ходы были точными и безошибочными. Над некоторыми из них я бы думала дольше, но мне не хотелось уступать, поэтому я допустила ошибку и потеряла ястреба.

– Ну и ну, – он сокрушённо покачал головой, убирая с доски его, а вслед – охотника. – Какая незадача.

Игра продолжилось. Долгие и регулярные поединки со Стромом принесли плоды – несмотря на серьёзную ошибку, я быстро сравняла счёт. Я увлеклась – но не переставала чувствовать на себе внимательный взгляд каждый раз, когда наступал мой черёд думать над ходом.

– Как тебе дворец, Сорта? Наверное, после Ильмора всё здесь… Поражает.

– Конечно. Хотя… Наверное, не так сильно, как я ждала. После Стужи человека трудно удивить.

– Уверен, что это так. – Его рука снова порхнула вперёд в ходе-укусе. – Каково это, работать со Стромом? Его здесь любят. Можно сказать, он знаменитость.

– Вас интересует Стром? – Это бы многое объяснило.

– О нет. О Строме я знаю всё – или почти всё – и он мне не слишком интересен. Пока что. Мне интересна ты – поэтому я тебя и пригласил.

– Мы в неравных условиях, – заметила я, надеясь выгадать время для раздумий над следующим ходом. – Вы многое знаете обо мне. Я о вас – совсем ничего. Как вас зовут?

Он протянул мне руку.

– Биркер Химмельн. Рад знакомству.

Я коснулась его пальцев – холодных, как лёд.

– Химмельн, – повторила я. Это не имело никакого смысла.

– Отец не любит упоминать меня, – сказал он мягко, не рисуясь и не жалуясь. – Думаю, ты понимаешь почему.

Он так просто говорил о своей немощи, что я решилась спросить.

– Кропари ничего не сумели сделать? – Протезы из нейтрализованных препаратов уж точно могли быть доступны самой богатой семье в Кьертании.

– О, я – редкий неудачник, Сорта. – Он рассеянно глядел сквозь меня. – Родиться Химмельном с моими проблемами – и сильнейшей отторгающей реакцией на любые плоды Стужи… Касаться их, жить среди них я могу, но первая же попытка отца вживить в меня что-то, чтобы вернуть ногам подвижность, стоила мне почти полной утраты подвижности левой руки. Так что больше решили не экспериментировать – а то, боюсь, от меня бы совсем ничего не осталось.

– Мне жаль, – с запинкой сказала я, и Биркер рассмеялся:

– О, разумеется. Это не слишком интересно, Сорта. Говорить обо мне, в общем, нечего – я целыми днями сижу на одном месте, в отличие от тебя… Или Строма. Расскажешь мне что-нибудь интересное? А я тебя отблагодарю.

На мгновение бледные личики Ады и Ласси мелькнули передо мной… Мелькнули – и пропали.

– Я не думаю, что смогу помочь вам… Пресветлый.

– Очень трогательная преданность. – Он в первый раз, задумавшись, засмотрелся на поле. – И не стоит называть меня «пресветлым»… Наследница ведь моя сестра. Здесь у всего есть уши. Не хотелось бы, чтобы нас с тобой приняли за заговорщиков, Сорта.

– Вы младше сестры?

– Нет. Я старший.

Значит, сестру поставили вперёд него из-за увечья. Беспощадно. И очень по-химмельборгски.

– Я не имела чести её увидеть. Она похожа на вашу мать?

– Моя мать мертва. – Наконец он сделал ход, и ещё один мой охотник оказался за пределами поля.

– Мне жаль, – неловко повторила я.

– Как и мне. Ты ведь тоже недавно лишилась своей, Сорта? О, я знаю. Это ужасно больно. Ты – изо льда, раз танцуешь с этим идиотом Рамриком, воркуешь со здешними напыщенными кретинами и сидишь здесь, со мной… Так скоро после всего, что случилось.

Я промолчала – потому что перехватило дыхание… И постаралась сделать вид, что слишком погружена в игру, чтобы ответить.

– Да, жаль, что твой ястреб не пожелал помочь тебе, – вкрадчиво добавил Биркер. – Впрочем, после гибели Рагны Соэлли его положение стало более шатким, чем раньше. Да, наверное, неудивительно, что он не захотел рисковать из-за тебя.

На это я не купилась.

– Почему вы назвали Рамрика идиотом? – спросила я, двигая своего динна до доске. – Мне показалось, у него практический ум.

Я думала, Биркер разозлится, но он смотрел на меня с весёлым удивлением.

– Практический ум? Был бы у него практический ум, он бы сейчас лентой вился у ног моей прелестной мачехи. Бедолага думает, что вопрос экспорта дравта зависит от воли отца – и, так как к нему пока не подобраться, тратит время на то, чтобы лапать дебютанток.

– Он меня не лапал.

– Как скажешь.

– Я думала, право на экспорт дравта принадлежит только Химмельнам.

– Пока да. – Биркер внимательно смотрел на доску. – И, если у моего отца есть хоть капля здравого смысла, так оно и останется. Но рассчитывать на это не приходится. – Он покачал головой. – Ах, Сорта. Как же так? Я так легко делюсь с тобой своими секретами – а ты взамен не предложишь ни одного?

– Кажется, все мои вам известны, – я сделала особый акцент на этом «мои». – Да и ни одного вашего я пока не услышала.

– Справедливо, – Биркер вздохнул. – Что ж, видимо, пока мы не можем быть полезны друг другу, Сорта. Но ветер может и перемениться – и тогда найди меня. Я не разбрасываюсь людьми, как твой нынешний хозяин…

– Он не мой хозяин. Мой ястреб.