Зов ястреба

– Раны, которая получает душа, отражаются на теле в капсуле, нам так рассказывали. – Чем больше я нервничала, тем больше вопросов хотела задавать. – Как это возможно?

– Вероятно, мы узнаем ответ, когда связь между душой и телом будет полностью изучена. Пока что до этого далеко. В том числе потому, что ни у кого, кроме ястребов, это не получалось, а ястребы слишком ценны, чтобы расходовать их на столах у кропарей, где они кромсали бы их так, как кромсают снитиров. Некоторые не против уступить тела науке – но душ-то в них тогда уже нет, так что и польза невелика.

Миссе тихо пискнула.

– А как работает капсула? – торопливо спросила я. – Вот эти кнопки, например, и рычаги. Зачем они? Капсулой управляет кропарь?

Стром принялся объяснять, всё ещё не обращая внимания на затруднения Кьерки, которому явно пригодилась бы помощь.

Мне показалось, что Эрик Стром очень доволен, что я задаю много вопросов, но почему, я понять не могла. Время от времени он пытался вовлечь в наш разговор Миссе, но это было напрасной тратой сил, и в конце концов он сосредоточился на мне. Стром терпеливо отвечал, и только рассказав всё, что я хотела знать, перевёл взгляд на Кьерки:

– Что ж, нам пора переходить в зону охотников.

Пока мы шли туда по очень длинному коридору, успокоившийся и повеселевший Кьерки принялся рассказывать о других центрах – и точках входа в Стужу, рассеянных по южной окраине Химмельборга.

Эрик Стром молчал. И я тоже – мы с Миссе продолжали идти рядом с ним, и я боролась с парадоксальным и невыносимым желанием спросить о том, что так давно меня терзало.

Что случилось с его охотником? Почему он не найдёт нового? Почему для него делают исключения? Как ему удалось стать легендой?

Он так любезно отвечал на прежние мои вопросы, что легко было расслабиться, обмануться и представить, что он так же спокойно ответит и на эти.

Я вспомнила наш разговор в поезде. Если однажды Эрик Стром захочет расспросить меня о том, что случилось в детстве, вряд ли у меня получится отвертеться. Но что если тогда я смогу рассчитывать на ответную откровенность?

Пустые мечты. Только в книжках легендарные ястребы легко и просто выдают желающим свои секреты.

Мы вступили в зону охотников.

Больше всего она напоминала склад – ряды, ряды, бесконечные ряды деревянных кабин с резными дверцами, в каждой из которых могли уместиться два человека, не больше. По левому ряду шли кабины, на дверцах многих из которых бронзовели таблички с именами. По правую руку табличек не было.

Здесь, в отличие от зоны ястребов, пусто не было. Тут и там сновали люди в серой форме.

– Дежурные кропари, – сказал Кьерки, приветствуя их, – любезно согласились сопровождать вас сегодня.

«Как будто у них был выбор, а всё это – увеселительная прогулка».

– …Когда ваша служба начнётся, за каждым из вас будет закрёплен постоянный кропарь – и постоянная кабина. Сейчас выбирайте любую по правую сторону. Внутри будет всё необходимое. Разденьтесь до белья и нажмите на кнопку у двери. К вам подойдёт кропарь для осмотра. После этого – можно одеваться. Вас учили подгонять снаряжение, но, когда закончите, снова подойдите к дежурному кропарю. Он ещё раз проверит ваше самочувствие и убедится, что снаряжение подогнано верно.

– Если кому-то плохо, – пролепетала Миссе, вскидывая руку, – идти сегодня нельзя, да?

Это было ужасно. Видеть, как она делает это раз за разом, несмотря на все благие советы и предостережения людей, которым было на неё не плевать. Я покосилась на Эрика Строма и увидела, что он смотрит на Миссе со смешанным выражением жалости и чего-то ещё. Сомнения?

– Если кому-то плохо на самом деле, – сказал Кьерки, делая мягкий, но заметный акцент на этих последних словах, – кропари это заметят. Возможно, тебе стоит подойти к кропарю до того, как выбрать себе кабину.

Миссе рванулась было в сторону кропарей, но я вцепилась в её рукав, дёрнула на себя.

– Что?

– Миссе, если ты хочешь дурить, на здоровье, – прошептала я, снова услышав проклятый голос старшей сестры, прорезавшийся у меня в такие моменты помимо воли. – Но если ты продолжишь себя позорить, больше не жалуйся мне по вечерам, ясно? Возьми себя в руки.

Возможно, это было жестоко, зато сработало. Нижняя губа у неё задрожала, но Миссе подняла подбородок повыше и свернула в сторону кабин.

Мои товарищи по-разному подходили к выбору. Кто-то метался, кто-то высчитывал что-то по номеру, видимо, следуя суевериям, кто-то бежал к первой попавшейся.

Я зашла в первую же свободную кабину, плотно закрыла за собой дверцу и только тогда позволила себе недолго постоять, прижавшись к стене, прикрыв глаза, медленно вдыхая и выдыхая, следя за путешествием воздуха сквозь собственные лёгкие.

Теперь – к делу. Я нажала на большую круглую кнопку, и кропарь появилась сразу, как будто ждала за дверью. Девушка чуть старше меня самой – деловитая, с растрёпанным пучком, она едва ответила на моё приветствие.

Померила пульс, посветила в глаза и горло тонким валовым огоньком на длинном гибком щупе. Взяла мою руку, протёрла тряпицей с резким запахом трав.

– Сейчас будет немного больно.