Зов Оз-моры (СИ)

Вирь-ава вновь запрыгнула на телегу и взялась за вожжи. Не успела подвода подойти к Мининому дому, а всё село уже знало, что Минка Савельев сын женится на дочке купца из далёкого эрзянского села, красавице невероятной, но в быту бесполезной. Кто-то радовался за Мину, кто-то завидовал ему, чесал затылок и гадал, что в нём, нищем вдовце, нашла пригожая самоварница. Многие его жалели, предвидя, что из такого брака не выйдет ничего путного, что принесёт он мужику лишь несчастье и разорение. Отец Афанасий ж так истолковал новость: «Мариам, значит… Хорошо хоть крещёную девку берёт, а не татарку и не черемиску».

Изба Мины стояла на краю села, почти на берегу Гремячего ручья.

– Удобное местечко! – обрадовалась Дева воды. – Жаль, тесноват домик. Придётся ещё один возводить, у нас ведь скоро сын появится. Построим? – она вопросительно поглядела на Деву леса.

– Скажу лешакам, как придёт время, – ответила та, располагаясь на скамье.

Устав с дороги, они поели и легли спать. Всю ночь любопытные бабы одна за другой подбегали к Мининой избе. «Нет ли там разнузданного блуда? Две девки ведь у него поселились, молодые и здоровые. Кровь, поди, играет, между ног свербит…» – перешёптывались односельчанки.

Подслушивали они, подсматривали в щёлочки ставень… но нет, в избе всё было чинно. «Смотри-ка, блюдёт его Машка своё девичество, – заключили бабы. – Да и вторая, видно, тоже. Проверить бы надо. В день свадьбы мужичка ей подослать».

Наутро Мина пошёл в церковь договариваться о венчании. Отец Афанасий – высокий сухопарый поп с раздвоенной бородой и торчащим между её прядями кадычищем – поинтересовался:

– Невеста у тебя Марё, значит? Она вправду купеческая дочка?

– Посмотри на неё, и всё поймёшь.

– Папашу её как звать?

– Гаврила Михайлов сын. Живёт в Липягах, за Самарой. Без малого пятьсот вёрст отсюда.

– Далеко же от отчего дома твоя Марё усвистала! Не бежала ли от отца с матерью?

– Как в воду смотришь, святой отец! Не хотели её за меня выдавать…

– Красавица, говорят, да и не бедная… Чего ж она в тебе нашла?

– Коль приняла моё предложение, значит, нашла что-то, – заносчиво ответил Мина.

– Бежала от отца с матерью? Непросто будет вас обвенчать!

– Не постою за ценой.

– Венечная пошлина с вас будет два алтына. Ну, ещё десяток-другой гусей. Это уж не казне, а мне. Ежели найдёшь, приходи.

Вернулся домой Мина в глубокой печали.

– Что случилось? Отец Афанасий отказался нас венчать? – поинтересовалась Ведь-ава.

– Нет, просто мзду просит. Двадцать гусей. Где их взять?

– Гусей, говоришь? – усмехнулась Дева воды. – Гусь ведь птица водоплавающая, правда? Моя епархия!

– Конечно,

– ответил Мина, не понимая, к чему клонит невеста.

– Отлучусь ненадолго. Подожди! – и она исчезла, оставив жениха наедине с Вирь-авой.

В ту же минуту во двор отца Афанасия стали спускаться дикие гуси. Большие, увесистые… Птица за птицей приземлялись прямо перед домом священника.

Святой отец попытался открыть дверь и убежать, но птицы с шипением и гоготом набросились на него, не давая выйти. «Бесовское наваждение!» – решил он, в страхе вылез через окно, которое выходило на залив Гремячего ручья. И тут…

Час от часу от часу не легче! Из-под ряски прямо перед святым отцом стали подниматься пузыри. Затем недалеко от берега забурлила вода, и на поверхности показалась серебристая грива. «Чудище водяное? – переполошился отец Афанасий, но увидев женское лицо, немного успокоился. – Да нет, девка… А видная-то какая!»

Из воды медленно вышла девица с насмешливыми синими глазами.

– Получил гусей? – язвительно спросила она.